“Орденцев там нет по законам религиозных деятелей, а сам город охраняют святые общины вблизи Южного моря, – Каската с уважением посмотрела на мужчину. – Умно поступил Анзо, даже не придраться”.

– Подойдите к любому служителю монастыря и спросите: "Что для господа есть сила?".

Голос умолк и через секунду в дверь постучались. Внутрь вошел Серхио, уже машинально пригнув на выступе голову.

– Господин Анзо, мы прибыли. Я высажу вас в лодку, как договаривались.

– И что нам дальше делать? – Терра с отчаянием посмотрел на мужчину, понимая, что единственная надежда на спасение отца ускользает прямо из его рук.

– А дальше я сам вас найду. Я не умею прощаться. Поэтому просто молча уйду.

Накинув плащ на голову, он словно тень прошел мимо присутствующих и растаял в коридорной тьме.

Послышался звук сигнального колокола. В окне каюты Серхио заметил три корабля с небесно-голубыми флагами, на которых величественно расправлял свои крылья лебедь.

– Прибыли, госпожа Конджиламента и господин Эстель уже приглашают нас на аудиенцию. Десять минут на сборы и выходим. Тебе Терра пятнадцать минут, смой эту пыль со своего лица.

После прибытия на остров три крепких воина сопроводили путников в каменный замок. Перед ними отворили огромные каменные двери, украшенные двумя ледяными лебедями, и завели прямиком в зал Приема. Круглая просторная комната, представшая перед путниками, была устлана мехами хищников, а на стенах величественно свисал герб поместья: лебедь, расправивший крылья. Довольно прекрасная птица, покорившая и небесные просторы, и морскую гладь. Так и семейство Калинон покорили эту снежную пустыню и эти ледяные воды.

Время не пощадило ни эти земли, ни эту семью. В мире осталось лишь два представителя благородного семейства, но такого влияния, как сейчас, у него не было со времен основания этих земель. Хитрая и прекрасная Конджиламента Калинон и ее брат, прозванный именем Эстель, что значит «надежда острова», приумножили богатства и могущество своих земель за пять лет правления.

Терра отдал свое оружие стражникам и, переступив порог, присоединился к переговорам. В Ледяном замке действительно все было из холодного камня.

Как и наследники семейства.

Конджиламента спустилась к ним по винтовой лестнице и присела в реверансе. Ее белоснежная кожа подчеркивалась голубизной глаз. Ледяная тиара переливалась на свету, пуская пучки света на ее волосы. Брат стоял подле нее, высокий и галантный юноша, хмуро смотря на присутствующих. Кивнув страже, он проводил их взглядом, и, как только послышался грохот после закрытия каменной двери, повернулся к остальным:

– Вы прибыли издалека. Если бы вы, – Эстель подошел ближе к четверке пиратов, –  не доказали в тяжелые времена нам преданность, ваши головы красовались на моей ледяной пике. Какая дерзость, привозить незваных гостей!

Эстель, с пафосом, отвернулся ото всех, поднимая голову на герб.

Его голубые глаза, словно кристаллы, блестели от слабых лучей солнца. Терра вскинул бровь, возмущаясь подобным высказыванием. Но Конджиламента лишь слабо улыбнулась уголками губ:

– Я получила известие еще утром, милый братец. Имею честь представить тебе Терра Дея, сына самого Дея. А его сопровождают, извините если неправильно ставлю ударение, Каската Сариэль и Фиамма Мараноэ.

– Милая сестрица, когда принимаешь гостей, что числятся в розыске, имей уважение советоваться со мной, – тихо шикнул Эстель, едва наклонив голову.

Конджиламента же продолжала улыбаться:

– Я ценю твою аккуратность, милый брат. Однако на шахматной доске происходит рокировка. Пешка, если не осмелиться двигаться вперед, навсегда ей и останется. Я вас слушаю.