Пакаля у амазонок не оказалось. Разве только перед тем, как открыть охоту на Кальтера, они оставили артефакт в своем багаже или где-нибудь припрятали. Но идти искать их вещи – а заодно и новые неприятности – Куприянову совершенно не улыбалось. Поэтому он подобрал свои пакали, булаву и стрелы и, закинув за спину вещмешок, пошагал дальше, в направлении лагеря.

Лагерь наверняка пустовал. Теперь Кальтер не сомневался в этом, ведь иначе его стычка с орущими лучницами вызвала бы там оживление. Однако никто не выглядывал из-за частокола и не готовился встретить чужака в воротах, что непременно случилось бы, вторгнись он сейчас на чью-нибудь территорию.

Кальтер планировал лишь заглянуть внутрь лагеря, не более. Ему не хотелось соваться на огороженный участок местности, где враг мог блокировать все входы и выходы и загнать его в ловушку. Следы римлян наверняка отыщутся по ту сторону оборонительного периметра, а в лагере Кальтеру хотелось лишь убедиться в том, что легионеры действительно его покинули. Потому что могло ведь случиться и иначе: все они окажутся внутри в виде горы трупов, а следы снаружи будут принадлежать не им, а тем, кто их убил.

Подойдя к распахнутым настежь воротам с луком наготове, Куприянов быстро убедился, что его мрачные предположения не оправдались. Трупы внутри действительно валялись, но их было немного. И они принадлежали ко все тому же «винегрету» из мертвых воинов разных эпох, что устилал траву за пределами лагеря.

Это слегка обнадеживало. Если бы здесь нашло свою погибель даже несокрушимое римское войско, Кальтер точно впал бы в безнадегу. И было бы с чего. На этом поле Игра и так велась не по его правилам. И если бы в ней проигрывали даже чемпионы – те, для кого эти правила были привычными и родными, – какие тогда шансы на победу оставались бы у Кальтера? Ну а так для него, можно сказать, блеснул свет в конце тоннеля. Или даже не свет, а искорка, но и на том спасибо…

– Замри и не двигайся, тварь! – внезапно раздался у него за спиной грозный голос. – Одно резкое движение – и я в тебе такую дырку прострелю, что у тебя половина внутренностей через нее наружу вылетит! Хочешь проверить? Хочешь проверить, я спрашиваю?!

Вот это действительно был сюрприз так сюрприз! И не только потому, что новый враг подкрался к Кальтеру абсолютно незаметно, что само по себе было из ряда вон выходящим событием. Гораздо больше удивило другое – этот ловкач говорил с ним на русском языке! Причем не на старославянском или другой исторической разновидности «великого и могучего», а на чистейшем современном, без какого-либо диалекта или акцента. То есть на том же самом языке, на котором говорил сам Кальтер. И который он уже не чаял здесь услышать.

– Верю тебе на слово. Замер и не двигаюсь, – отозвался Кальтер, опуская на землю лук. Даже если враг блефовал насчет имеющегося у него стрелкового оружия, лук в данном случае все равно не поможет. Враг находится от него слишком близко, и он при всем старании не успеет обернуться, натянуть тетиву и выстрелить.

Вот интересно, откуда вообще этот тип узнал, на каком языке к нему обращаться, ведь он был одет сейчас как испанский наемник? Враг следил за ним от самого берега и подслушал его речь по дороге? Но с рыцарем Куприянов пытался общаться по-английски, а с амазонками – по-арабски. Правда, несколько раз он ругался себе под нос, но вряд ли это было слышно на расстоянии. Разве только пристально наблюдавший за ним враг умел читать по губам…

– А теперь обернись! – отдал он следующий приказ. – Медленно! Медленно, я сказал!