А вспомнил он минуту назад вот о чём: что неплохо бы им для дома сделать коптилку. А для этого требовалась гильза средних размеров, идеально 37мм, от пушки НС-3723. Или чуть побольше…

А ещё пару минут назад, проходя мимо самолётов на стоянках, он не видел там ни одного самолёта с пушками НС-37, все с ВЯ-23. Отличить-то просто: торчит этакая оглобля из каждого крыла чуть ли не на два метра – увидишь, мимо не пройдёшь! Но, с другой стороны, может, всё-таки есть? Ведь, в конце концов, он ещё не знаком с расположением всех самолётных стоянок, может, где в отдалении и стоит звено самолётов с такими пушками? Просто он их ещё пока не увидел…

Короткий разговор с оружейниками развеял все надежды: на вооружении полка все Ил-2 были только с пушками ВЯ-23.

– Лейтенант, бери эти, – хлебосольным жестом оружейник повёл рукой в сторону выпавших на землю нескольких гильз, – для коптилки, и правда, маловаты, зато какую зажигалку козырную можно сочинить! Эх!

– Да не курю я! – махнул Чудилин в расстройстве рукой, – ладно, спасибо, мужики…

– Слышь, лейтенант! – окликнул его другой оружейник, – а ты к зенитчикам сходи, у них этого добра – как грязи! Вон они на окраине аэродрома стоят! – он показал пальцем на задранный в небо ствол 37-мм зенитки.

– И то верно, – хлопнул себя по лбу Чудилин, – спасибо! А ну-ка, пошли! – увлёк он за собой свою спутницу.

Пока топали по раскисшей земле до зенитной батареи, Чудилин успел объяснить Агнии, что такое гильза и как из неё делается коптилка.

– Ну не вечно же нам при свечке сидеть? – пошутил он, – а светильник сделаем, сразу светлее станет. Удобство!

Агния рассмеялась в ответ:

– Удобства у нас на дворе! А это так, что-то вроде масляной лампадки, что у образов ставят.

Лейтенант не нашёлся, что ответить, и продолжал идти, молча меся грязь.

Гильз на батарее тоже не оказалось – вчера эта зенитка огонь открыть не успела, а то, что настреляли пару дней назад, народ уже успел растащить.

– Не ты же один коптилку себе хочешь сделать? – усмехаясь, спросил степенный зенитчик, – Да ты не журысь, лейтенант! Вон там, за опушкой, на том конце поля, стоит ещё одна батарея – я видел, они вчера стреляли – мессеры как раз на них выскочили. Жалко промазали, – он не спеша раскурил свёрнутую загодя цигарку, – Километр отсюда, не больше. Только по полю не ходи – там дальше болотина – не пройдёшь. Вон там, – он показал рукой, – по лесу дорожка идёт, хоть и вкруговую, зато посуху. Чуть подольше получится, но зато как раз к батарее и выйдете.

Пошли по указанному зенитчиком направлению, и действительно, вышли на дорожку, которая по осеннему лесу шла в обход аэродрома. Агния шла рядом. Донимала его множеством вопросов, он думал о своём, невпопад ей отвечал. Она остановилась:

– Ну что ты всё время о другом думаешь?! Я же тебя об одном спрашиваю. А ты всё о другом думаешь, – и встретив его удивлённый взгляд, быстро пояснила: – о том, как бы умереть побыстрее!

– Это как? – насторожился Чудилин.

– А так! – она стала его передразнивать: – «где я техника найду?! Когда у меня самолёт будет?! Когда я полечу фашистов громить?!»

– А о чём ещё я должен думать? Я боевой лётчик! – вспыхнул в негодовании лейтенант, – я что, сюда прибыл на земле сидеть? Пока остальные летают? Ну, день, два… А потом будут уже в глаза смеяться! Безлошадный…24

– Безлошадный? Зачем тебе лошадь? И кстати, кто такие эти мессеры, фоккеры, юнкерсы и хейнкели25? Вчера в столовой о них очень многие…. Э-э… думали.

– А ты, получается, всем окружающим вчера в бошки залазила, так значит?! – опешил от неожиданности лейтенант. – И тебе не стыдно? Чужие мысли подслушивать?