Тео вышел из машины и пошел за мной. Я же обернулась, остановившись на пол пути  в замешательстве.
— Прямо сейчас?
По спине пробежал легкий холодок. Еще никому я не открывала эту свою частичку души.
— Тео... давай может в другой раз.
— Да какая разница когда, сейчас мне кажется идеальный момент.
Я продолжала мяться, с тревогой смотря на парня.
— Какими бы они не были, обещаю реагировать адекватно.
Еще с пол минуты мы смотрели друг другу в глаза, а затем я на удивление сдалась.
— Ладно.

Мы вместе пошли к общежитию. Мои ладони в мгновение ока вспотели. Я ужасно нервничала и когда увидела, что в комнате нет моей соседки, немного выдохнула. Комната была поделена на две половины и увидев их сразу было понятно где чья. У соседки на стенах были развешены постеры рок-групп, актеров, у меня же на стене висела доска, на которой было прицеплено много всего: фото разных мест, куда бы я хотела поехать, фото моих родителей, фото Лаки, расписание занятий, оригами в виде журавлика, забавные безделушки. Рядом с доской висела небольшая картина, которую я купила на блошином рынке. Помимо этого, на моей половине комнаты стояла кровать, накрытая темно-фиолетовым покрывалом, стол, на котором по четким стопочками были разложены учебники и тетрадки, старинная лампа и шкаф, на ручке которого висел ловец снов. Ну и в довершении ко всему на моей кровати лежала мягкая игрушка кролика, которого мне подарили, когда мне было всего пять. Я прекрасно знала насколько личное я сейчас открываю, а потому я с напряжением смотрела на то, как Тео оглядывает комнату. Я никогда не водила никого в эту комнату, это было мое убежище, потому внутренне я надеялась, что поступаю правильно. На глазах у Тео из-под матраса я вытащила большой блокнот и протянула его парню.
— Здесь вся моя жизнь.

Я присела на кровать, с волнением смотря на то, как он открывает первую страницу. Помимо стихов на каждой страничке я рисовала карандашом. Где-то это были лишь наброски, а где-то полноценные рисунки.

– Вау. Ты красиво рисуешь, очень. Мне нравится.

В этих стихах можно было увидеть всю мою жизнь. Я начала писать их в тот день, когда познакомилась с Куртом, парнем Мадлен. С этого все и началось. Моя жизнь менялась, менялись и стихи. Вначале это были стихи, наполненные вдохновением, сентиментальные, юношеские, нежные. Затем все поменялось. Они стали более грустными, вдумчивыми, а далее и вовсе мрачными. В каких-то стихах чувствовалась безнадежность, в каких-то негодование, желание все изменить, а в каких-то просто желание все закончить. Все то время пока Тео читал стихи, я пребывала в напряжении. Я видела его улыбку, когда на глаза ему попадались милые стихи, но я знала, что то, что он будет читать дальше, может все поменять.

Наконец, он добрался до самого потаенного уголка моей души. Он прочитал стих, который я написала перед попыткой самоубийства.

– Это... Очень сильно. У меня мурашки по коже пошли... Что натолкнуло написать тебя именно этот стих?

Казалось бы, было легко соврать, просто отшутиться, но я замерла, не в силах вымолвить ни слова. Почему-то я не могла соврать ему. Но и сказать правду тоже язык не поворачивался. А что если после этого он отвернется от меня? Тео ждал ответа, а я не знала, что сказать. Что меня подтолкнуло к написанию этих строк? Слишком многое. Травля, недвусмысленные приставания, убийство Лаки, изнасилование, смерть Джейка, все это накапливалось в некий снежный ком и в какой-то момент я просто решила для себя, что не хочу больше жить. Наверное, в тот момент я просто не понимала, что делаю. Я даже не помню, как писала этот стих. Лишь потом, выйдя из больницы, я вновь прочитала его. В тот момент мне показалось, что этот стих — самое лучшее, что я написала за все это время. Пока я думала об этом, Тео коснулся моей руки. Я сидела не чувствуя подвоха и лишь когда его палец отодвинул край ткани, прикрывающий запястье, я резко отдернула руку.