Через секунду Ниэннах хитро и восхищенно улыбнулась:

– А вот и он! О ком мы только что толковали!

– Кто?!

– Чистый Прилив! Сидит за три стола от нас, за столом, с каким-то двуногим и двуруким ежиком, с зубами! И окружили себя прозрачным силовым полем!

Я невольно полуобернулся.

– Точно! Он! И это не «ежик»! Это круут!

Далее мне стало дико страшно. Ибо я понял, почему Прилив беседует с этим хищником. Ему нужны союзники, видящие в инфракрасном диапазоне, для борьбы с незримыми прозрачными спрутами. Крууты. Он приглашает их сюда. И беседует об этом с их главным шейпером. Сколько, каких круутов пригласит, и по какой цене наймет.

– Только не крууты! – растерянно прошипел я. – Только не эти вонючие дикари! Лучше веспиды, мыслящие грибы, червяки… кто угодно. Только не они!

– Почему?

– Они совсем дикари. Не держат слово. Каннибалы. Весь смысл их жизни – пожрать как можно более сильных врагов и включить их ДНК в свои. Стать еще сильнее.

– Они пожрут здесь остатки Тиранидов? В смысле, Пожирателей? – быстро спросила Ниэннах.

– О, ужас! Только не это!! – дернулся я, опрокидывая стаканы… и вскочил из-за стола.

Ниэннах – тоже, в крайнем волнении.

– Успокойся! Может, все не так страшно?

– Все еще хуже! У круутов мощный и жесткий религиозный запрет на поедание Тиранидов! И сильный запрет на поедание Спейс Маринов Хаоса! Но…

– Что «но»?

– Кого они будут здесь жрать, если не этих двух?

– Скорпионов… пауков-телепатов… спрутов…

– Вот именно! Последних! Осьминогов-невидимок!

– И сами станут невидимы?

– Да! А ты только что рассказала, что у нас со спрутами уже Союз!

– Я… Ой… Ужас… Мама… спаси нас… – зашипела и забулькала слюной моя хьюманская девушка.

Видимо вспомнила что-то ДО ее пленения. Или сам его момент. Она потеряла при этом родителей? Их просто убили? Проклятые козлы!!!

Я схватил ее за руку.

– Успокойся! Я сейчас решу эту проблему! Обещаю! Кто еще кроме меня?!

– У них силовое поле! Они отделили себя им от остального зала! – прошептала Ниэннах.

– Я сейчас придумаю… – начал я, уже ища глазами кисточку и краску. – О! Вот они!

В углу какой-то представитель касты почвы наносил кисточкой элементы черной краски на результаты своего подклеивания рамки дверей. Рядом с ним стоял еще баллончик с серебрянкой, золотистой краской и ощущался разбуженный дух Высокого Дизайна. А справа от него – бесшумно работал пылесос, всасывая в себя все запахи.

Дальше мои веки задрожали. Я понял, что проблема донести до Прилива свои мысли об ошибочности его решения – решаема. Но написать на стене надпись, позади шейпера круутов, можно только вдвоем. Ведь это высоко, нужно лезть на стол, стул, или еще как-то так. А это означает подставить Ниэннах по полной программе, как и самого себя. Страшно, аж жуть. Мои пальцы побелели.

Но все-же менее страшно, чем нашествие невидимых круутов, с генами пожирателей, правда?

– Ниэннах! – сказал серьезно я. – Что бы дальше не случилось, знай… я делал это и для твоего же блага!

– А я – для твоего! – улыбнулось и порозовело это милое млекопитающее.

Мы прекрасно поняли друг друга.

Первым делом отправились к работяге. И как возможно вежливо, едва не опускаясь на колени, я попросил у него баллончик с уже использованной черной грунтовкой.

– На несколько минут, да! – подтвердила Ниэннах.

Он удивленно разрешил.

Я взял баллончик в руки, качнул его. Ура! Больше половины жидкости – еще на месте. А значит, и давление – норма.

И мы пошли к белой стене за спиной круута. Ну так чтоб взгляд Прилива точно заметил надпись. Через 4—5 столов от его. Схема запрыгивания – проста и логична: стул, стол… и можно уже писать на стене краской.