Это была боль и кровавая улыбка. Это был укус. Словно пчелы. Больно… да. Но щас, скоро пройдёт. Вытащить жало. Обработать. И сейчас пройдёт. Пчела успела улететь и была не растоптана? Так она ж умрёт скоро. А моей ране уже стало легче.

Да. Укус. Вот только это был варан-людоед. Это был секретный удар для разрыва сердца из «Kill Bill». Я об этом понял только через о-о-о-очень много времени (даже не до конца).

Варан ходил за мной и ждал. Он с предвкушением чувствовал то, что я не слышал. Появившиеся звуки, кричащие в пустоту: «Какой, на хрен, Бог?! Какой ещё Бог? В мире иллюзии куска дерьма».

Зашла девчонка-одногруппница. Произнесла моё имя и – Что с тобой?! – вид у неё был испуганный.

– Ничего. Всё нормально.

– Что-то случилось. Ты не хочешь говорить?

– Нет. Извини.

Я вышел прогуляться. Куда идти? И зачем…

Перекур на улице без куртки немного привёл меня в чувства. Я ещё прогулялся. Не помню, но уверен, что пивка бутылочку засадил. И полегчало.

Я быстроотходящий. И настырный в интересных мне делах. После ещё пары раз «склеить» Атину она «натравила» на меня двух своих одногруппничков. Побольше и «по менее славянской внешности». Я думаю, они сами предложили ей помощь. Существует много идиотов что-то делать даже ради френдзоны.

– Девушк попросил, чтоб ты с ней нэ общался. Харашо?

– Господи. Вы не поверите, в нашей стране любая девушка сама выбирает, с кем ей общаться, а с кем – нет, – ответил я, зная, что конфликтов или типа того у нас с Атиной не было. Я ей лишь галантно надоедал.

– Чёт и, умний такой? Дузья ми ё. Пааласила нас.

– А… друзья… так у меня тоже есть друзья. Пойдёмте я вас познакомлю. Будем все вместе дружить.

Они злорадно согласились. Мы пошли на улицу в темпе, я – впереди. По моей внешности, возможно, они посудили, что мои друзья – это не скинхеды с битами, бандиты с пистолетами или гопники с… семечками. Мои друзья – неожиданность и госпожа Фортуна.

Мы завернули на маленький пустырь, он рядом с местом, где все курят (я не сказал «с курилкой», потому что не было официальной курилки – не приучали будущих чиновников к табакозависимо сти).

Я к ним повернулся уже с резким разворотом, снёс локтём в харю будущего государственного деятеля Чуркляндии № 1. Деятель № 2 оперативно схватил меня каким-то захватом и готов был «кидать».

Я, пока ещё ноги касались земли, успел их напрячь изо всех сил. Чтоб меня хотя бы не размазало по асфальту в мокрое место. Но рухнул я знатно. Зато – не башкой. Нечисть продолжала меня держать.

Почему чучмеки всегда мерзко «улюлюкают» в драках? Дань Дарвину?

Я попадал ударами затылком в череп моего обнимателя. Но больше – было мимо. Уже поднялся и двигался к нам № 1. Он был очень недоволен, грязноват, с окровавленным таблом, хрипящим «улюлюканием». А то, что я до сих пор не вырвался от № 2, а № 1 держал перед собой красивый блестящий выкидной нож – мне это ваааабще не нравилось.

Он стремительно приближался, хрипя чучмекские злые заклинания.

– А ну стоять, бл*ть! Вы чо, совсем о*уели, бл*ть?! А ну быстро встали. И не двигаца, ё*аны в рот!

Этот голос реально страшен. Особенно, если пытаешься списать на социологии… или зашёл в аудиторию после препода на одну минуту.

Игорь Ильич держал в руках трубку, которую иногда курит. Поджечь он её не успел – увидел нашу картину «Дружба народов 2007–2008».

Не, на студентов он не матерится. Никогда не слышал. Но что-нибудь рявкнуть корректно может.

– Заткнулись все! – прервал он попытки объясниться.

Он забрал нож, спрятал в карман. Сказал, что, если хоть раз увидит или услышит от кого-нибудь (было понятно: он говорил не только про трёх человек, а меж-глобал-национально), мы криво посмотрели друг на друга, – отчислят всех. И «братьев ваших младших» никогда не зачислят.