За чаем я рассказала Сергею обо всём, что с нами тогда приключилось. Весь рассказ мужчина выслушал молча, словно окаменев.
– Сергей, ты можешь мне не верить. Это твоё дело… – Сказала я.
– Верю, Нина, каждому твоему слову! Тем более, что имеются и доказательства!
– Хвост?
– Не только. Твои серёжки и кольцо! Я хорошо запомнил их. Ты часто их носила. А сейчас на тебе совсем другие.
– Это серебро. Золота у меня больше нет. Но мне его не жалко. На пользу отдала.
– Мне-то что делать? – Сергей был в отчаянии.
– Решай сам! Конечно, не езди с ней туда. Пускай сама горит в том аду. Ребятишек жалко.
– То-то и оно! Буду думать, как жить дальше!
С этим он попрощался и ушёл.
Через год он развёлся с женой, забрал детей и уехал в неизвестном направлении.
А Мария продолжает работать в благотворительном фонде. Вот только стариться она почему-то начала не по годам стремительно. И на голове постоянно носит шапочку так же, как Аделаида Львовна!
Короткая дорога
(Быль)
«Как хорошо в краю родном, где пахнет сеном и г…ом».
(Народный эпиграф)
Стояла «золотая осень». Денёк выдался отличным. Солнечный, тёплый и дул свежий приятный ветерок. Лёгкие паутинки с крохотными паучками – пилотами плавали в воздушном океане. Дышалось легко и радостно.
В таком же приподнятом настроении Зинаида, молодая тридцатилетняя женщина решила сходить в колхозный магазин за свежим хлебом местной выпечки и молоком на розлив от колхозных коров. Догадливая мать сообразила сократить дорогу, то есть идти не по асфальту, как ходят все, а по прямой через фермы. С собой она взяла шестилетнего сына Юру и дочь Наташу, ученицу 2 класса.
– Мам, здесь никто не ходит! – Попыталась отвлечь от этой затеи школьница.
– Мала́ ещё учить взрослых! И что за привычка оспаривать решения родителей, я просто диву даюсь! Чему только вас в школе учат?
Тропинка в редком берёзовом лесочке, окружающем колхозную ферму, свернула вправо и дальше пошла параллельно проезжей дороге на расстоянии 10 метров.
– Дорожка туда повернула! – Показал сын.
– Ещё один грамотей нашёлся! Молчи лучше! Мать, наверное, лучше вас знает, что делать! Сейчас мы перейдём эту поляну и как раз сократим дорогу на полкилометра!
С противоположной стороны к жердям, огораживающих эту огромную поляну, подошёл мужчина и громко что-то предупреждающе закричал, делая энергичные взмахи рукой в сторону асфальтной дороги.
Ветерок дул в его сторону и поэтому разобрать его слова было невозможно.
– Я поняла, что он показывает не ходить сюда. – Высказалась Наташа и остановилась.
– Натка – трусиха! – Засмеялся братишка.
Он смело прошёл несколько шагов вперёд. К мужчине подошли ещё две женщины. Они наперебой закричали, делая знаки в обход.
– Яма… – Донеслось отчётливо.
Мать повернулась к отставшей дочери и сказала.
– Иди за Юркой! Если вы пройдёте, значит, и я за вами следом.
– Я никуда не пойду! – Испуганно ответила та. – Ты что не видишь? Навоз только сверху подсох. Он качается, потому что внизу жидкий.
– Давай мне бидон, мы с Юркой вдвоём в магазин сходим. Только ты про молоко забудь! – С угрозой сказала умная женщина и со психом выхватила его у девочки. Наташа отступила ещё назад и, замерев от ужаса, наблюдала за матерью и братом.
Люди на той стороне тоже замолчали и, красноречиво покрутив пальцем у виска, остались на своём посту. Юра успел пройти вперёд ещё несколько шагов и остановился, расставив руки в стороны, потому что зыбь под его ногами заходила мелкими волнами. Мать упрямо следовала за ним. Засохшая корка становилась заметно тоньше. Вот уже вонючая жижа стала выступать возле продавленных следов наружу.