Муж Марии, мой дед Ивойло, был духовником рода и погиб на фронте, но бабушка всю жизнь говорила, что он не умер, он живой, просто не вернулся обратно. Когда священник уходит, его может заменить его супруга, она берет на себя совершение различных треб: крещение, венчание. После смерти деда бабушка занялась служением. Так как у старообрядцев не было своих церквей, то все тайные обряды проводились в рубленых банях (и помыться, и одухотвориться). Все религиозные ритуалы и требы совершались именно там. Бабушка владела мощными секретами, у нее была своя ветвь – друидская, а у дедушки – шаманская. Прадедушка был из Дагестана, его сослали на Алтай, и там его род смешался с шаманским родом. Одним из моих родственников был знаменитый шаман Сафрон Затеев. Вот так во мне переплелись друидская и шаманская ветви.

Такие вот воспоминания мелькали у меня в голове, пока я ходил по зданию в ожидании прохождения испытания. Все галдели, общались; несколько раз снимали, как мы прогуливаемся. Оператор бегал и снимал интервью у будущего участника «Битвы экстрасенсов – 2» Анд рея Сенина (военного летчика, майора Военно-воздушных сил России) и других экстрасенсов. Я видел несколько интересных и гармоничных персонажей, которые хорошо бы смотрелись и неплохо бы выступили. Но существует определенный сценарий, по которому в программе должны быть типажи разных возрастных групп, чтобы охватить всю целевую аудиторию и чтобы каждый нашел себе «своего» экстрасенса. Возникла некая не отстраненность, а ощущение, что все уже предрешено, я рассматривал тех людей, которые меня окружают, и выделил четыре-пять человек.

Между тем какой-то энергичный товарищ стал рассказывать собравшимся экстрасенсам что-то об эфире и энергиях. Потом попытался, по-моему, снять давление одному из мужчин. После чего задал ему вопрос:

– Ну как, улучшилось самочувствие?

– Нет, только ухудшилось, – ответил мужчина. Все присутствующие в зале дружно захохотали. Но мужчина не унимался, демонстрировал фотографии души всем желающим, постепенно завязалась легкая перебранка, формировались небольшие группы.

Затем нам предложили выйти в коридор (там было просторнее) и попросили заполнить небольшие анкеты (опросники), в которых были любопытные вопросы, что-то вроде: видели ли вы когда-нибудь привидений, когда обнаружили в себе экстрасенсорные способности и пр.

Помню, тогда я увидел Леню Коновалова в первый раз, он был в ковбойской шляпе и брюках-клеш яркого цвета.

Он как-то сразу выделялся из толпы и производил впечатление веселого человека, «ковбоя». Во время проведения испытания он теребил замусоленную колоду карт, водил над ней рукой, хмурился, делал недовольное лицо: вот, мол, не угадал, промазал. «Нашего полку прибыло», – подумал я. Перед испытанием он давал интервью и предсказывал погоду, видно было, что он знает технику жанра, потому как живенько и динамично толкал речь перед камерой.

Там же, на кастинге, я увидел слепого экстрасенса с поводырем и понял, что ему достаточно сложно будет пробиться в участники.

После интервью нас собрали в небольшом зале. Была какая-то суета, нагнетание страстей, выставление аппаратуры, тут же ходил оператор с камерой и снимал экстрасенсов, которые рассказывали о своей деятельности. Нас рассадили и объяснили задание: вот стоит деревянный ящик, накрытый черной тканью, и нужно определить, что там находится. Ящик стоял на подставке и был огорожен красно-белой лентой, за которую заходить было строго запрещено. Нам предоставили пять непрозрачных запечатанных конвертов с фотографией объекта, находящегося в ящике. Соответственно, вскрывать конверты было нельзя.