В колонии вокруг женщин бродили голодные хищники во главе с вожаком – полковником внутренней службы. Бесправных узниц могли поиметь любые мужские особи просто по праву сильнейшего. Но я ненавидела принуждение, его было слишком много в моей недолгой жизни. Ошибка проникла в мою безыскусную женскую программу, и я не знала, как её исправить, да и не хотела уже ничего исправлять.

— У ваших подчинённых проблема с юмором. Шутку они восприняли дословно.

У некоторых правды, что у змеи ног не найти

Полковник сменил «глубокий, пронизывающий» взгляд на непроницаемый, и молча вышел из комнаты. Бросившись к двери, я повернула защёлку. Сердце бухало в груди. Сегодня вроде бы повезло, я избежала расставленной ловушки, но как обойти их все. Мужчины вместе с главарём, который рассекретил свои желания, вышли на охоту. В их крови азарт, адреналин, похоть, в моей душе страх, желание спрятаться и ни одного решения, как это сделать.

День клонился к вечеру, когда в дверь постучали. Инстинктивно вздрогнула. Я всегда вздрагивала, когда муж открывал дверь своим ключом и входил. Код страха, кажется, навечно прописался в моей трусливой душе.

Голос за дверью лениво произнёс:

— Ужин.

На цыпочках бесшумно подкралась к двери. В глазке маячило лицо желтоглазого полуседого волчары.

— Как тебя зовут?

После минутного замешательства он ответил:

— Егор.

— Егор, — постаралась придать голосу вежливую твёрдость, — я сейчас не могу открыть. Пожалуйста, поставьте пакет на пол. Я позже заберу.

За дверью раздалось понятливое хмыканье, шорох, удаляющие шаги по коридору. Грохот сердца долбил в ушах, перекрывал звуки извне. Надо успокоиться, надеть влажные штаны и футболку, обдумать свои действия. За это время охраннику надоест ждать, если он собирался обмануть меня. На цыпочках дошла до ванны, оделась, осторожно вернулась к двери и ещё раз поглядела в глазок.

Никого. Протянула руку к защелке. Еда близко, только толкнуть дверь и протянуть руку. В ушах шумело. А если он там? Приоткрою, а в образовавшуюся щель протиснется черный высокий берц, волчара расплывётся в наглой улыбке, по-хозяйски вломится в комнату. Ударит по лицу? Повалит на пол? Швырнёт на кровать?

Страх как яд просочился в кровь, мешал дышать и думать.

Не стоит паниковать. Ужин можно и пропустить. Повернула защелку, не отрывая руки от неё, прислушалась. Тихо. Мне кажется, я отдала пять лет своей жизни, когда всё-таки приоткрыла дверь. Есть! Схватила пакет, захлопнула дверь, крутанула защёлку.

В пакете нашлись контейнер с небольшим куском омлета, посыпанного укропом, бутылка воды и шоколадка. Шоколад отправился в карман ветровки, омлет был съеден до крошки, вода выпита полностью.

Ночь я спала беспокойно, постоянно просыпаясь, прислушиваясь к звукам в коридоре в ожидании очередного Армагеддона. Ни нормальный матрас, ни приятная сытость в желудке не выключили мои тревожные колокольчики, они подрагивали и шелестели в глубине души, готовые вмиг включить бешеный трезвон. Не высыпаться каждую ночь стало постоянным болезненным состоянием.

Утром ни свет, ни заря я сидела в полной боевой готовности на заправленной кровати, ожидая появления охранника. Волчара прибыл в семь тридцать (круглые часы на стене указали точное время), хмуро оглядел меня и повёл в столовую. Время отпуска закончилось. Мой серый спортивный костюм неприятно холодил руки и ноги, не просох до конца, но зато был чист и пах кондиционером «Сирень». Хотелось нюхать рукав толстовки и закатывать глаза от невозможно приятного ощущения, хоть на секунду уносящего из постылой реальности.