Учитывая имеющийся печальный опыт, пил маленькими глотками с перерывами. Не хватало ещё ангину или пневмонию подхватить для полного счастья.

С трудом оторвавшись от ведра, Костя выпрямился и направился в дом, на ходу пытаясь вспомнить подробности вчерашнего дня. Вдруг он остановился и хлопнул себя по лбу:

– Деньги!

Десять тысяч долларов он получил наличными как разницу в стоимости жилья. Из-за этих денег и была затеяна вся эта сделка.

Костя быстро ощупал все карманы. Толстенькая пачка в сотню купюр по сто долларов нигде не прощупывалась. А вчера он её держал в руках, несколько раз доставал из кармана, чтобы полюбоваться. Он сел на крыльцо и стал выкладывать на полусгнившие доски рядом с собой всё содержимое карманов. Долларов не было. Костя встал и медленно ощупал себя сверху до низа. В карманах было пусто.

Что-то вспомнив, он нагнулся и достал из каждого носка по одной, тщательно сложенной купюре. Самого крупного номинала, но российские. Привычку прятать деньги в носках в начале пьянки, Костя заимел, когда стал запиваться. Так хоть что-то оставалось на утро. Это, когда было что прятать.

В небольшой кучке вещей, выложенных и карманов, были паспорт, пенсионное удостоверение, складной ножик с несколькими лезвиями, зажигалка, несколько денежных купюр различного номинала и горсть мелочи. Генеральной доверенности, дающей право распоряжаться купленным домом, тоже не было.

Может быть – в доме?

Костя быстро рассовал всё обратно по карманам и прошёл в дом.

Возле кровати стоял знакомая сумка, в которую он складывал личные вещи, перед тем как навсегда оставить проданную квартиру. Мыльно-рыльные принадлежности и другие мелочи, что было жалко бросать: небольшой фотоальбом, медали за выслугу лет, документы. Тщательный осмотр сумки, кровати и прилегающей территории ничего не дал. Долларов и доверенности не было. Зато возле стола стояла старая потрёпанная дермантиновая сумка, в которой Костя, к своему изумлению, обнаружил шесть бутылок с водкой, точно такой же, как и на столе.

– Ни хрена себе, какая трогательная забота о моём похмелье! Или я тут всё-таки не один?

Костя обошёл весь дом. Кроме комнаты, в которой он проснулся, в доме были выгорожены ещё две. Комната с круглым столом и кроватью, по сути, являлась кухней, так как именно сюда смотрела своим широко открытым ртом русская печь. Когда-то в ней готовили еду в различных чугунных котелках. Как раз таким способом готовила еду Костина бабушка, когда он в далёком детстве гостил у неё в деревне.

Слева от печки за перегородкой с открытой дверью была маленькая комната с окошком, выходящим во двор. Справа от входной двери была ещё одна дверь в большую комнату прямоугольной формы с двумя окнами. По всей видимости, эта комната считалась залом. Никакой мебели в этих комнатах не было, ― голые стены с ободранными обоями.

Убедившись, что в доме кроме него никого нет, Костя сел за стол и задумался, тупо глядя на начатую бутылку с водкой.

Чем больше он думал, тем больше в его больной голове формировалось убеждение, что его просто и грубо кинули. Витёк ― риэлтор, который в последнее время стал ему буквально лучшим другом, просто его использовал. Сколько вместе было выпито! Несколько раз он даже ночевал у Кости. Убедил его поменять двушку в центральном районе огромного города, на шикарный дом в пригороде с доплатой в десять тысяч долларов.

А что в результате? Дом куплен по генеральной доверенности. То есть собственником остался пока Виктор. Он же и убедил оформить таким способом, мол, так быстрее и проще. Это – во-первых. Во-вторых: показал один дом, а оформил другой. То-то при оформлении в полупьяной запойной голове у Кости мелькнула мысль о какой-то нестыковке. Смотрели дом в Кругловке, а оформили в Круглово. Но Виктор заболтал и увёл разговор в сторону.