Опять изводят сумрачные тени,
Мелькая в незашторенном окне.
Мне холодно, и кровь застыла в венах,
А шевелиться страшно, страшно мне!
Фантазия играет со мной шутку,
И, собирая храбрость в кулачок,
Хочу уснуть, но трепетно и чутко,
Как может пятилетний мужичок.
Монолог пассажирского автобуса
Силы нет, одно и то же,
Снова гонят в дальний путь.
И шофер с похмельной рожей
Тихо едет, как-нибудь.
Пассажирская толкучка,
Пахнет потом и вином.
Солнце жарит, и ни тучки.
Блин, Гоморра и Содом!
Кочки, ямы и ухабы —
Волгоградские пути.
Починили б трассу… Кабы!
Растрясет, как ни крути!
Только старая кассирша
Вдруг погладит по окну.
Про тебя б я, Зина, вирши
Сочинил, и не одну!
Скоро нам с тобою крышка:
Я в металл, тебя домой.
Эх, едрит твою покрышку,
Остановки все долой!
Прокатил бы тебя, Зина,
(Да шофер вцепился в руль)
Хоть на море в Лазурину,
Хоть к родне на Иссык – Куль.
Я погнал бы что есть силы
Мимо речек и лесов,
Но бессовестный водила
Проколол мне колесо…
Монолог зеркала
Ко мне влекут заботливость и раж,
Перед работой здесь ажиотаж!
Одно и то же. Женщина причёску,
Мужчина галстук в бледную полоску
Спешат поправить, нервно теребят
И гонят в школу заспанных ребят.
И не возможно им остановиться…
Дверь хлопнет. Тишина. И кот глядится,
Сощурив свои яркие глаза.
Мне вспомнилась давнишняя гроза,
Как молнии, пронизывая дали,
С отчаянной решимостью сверкали,
И все тряслось, скулило! Лишь Она,
Не двигаясь, смотрела сквозь меня,
Как будто там ответ Она искала
И гладила меня, наверно мало
Ей было взглядом всё обозревать,
Пыталась отраженье ощущать,
И вглядывалась пристально, до боли,
И я уже дрожало по- неволе…
Как вдруг Она вздохнула, и слеза
Очистила прекрасные глаза…
Гроза прошла. С ней много поменялось :
Дом продан был, и я при нём осталось.
Проходит век, но я поныне тут,
Уже другие жители живут,
И в радости подходят, и в печали,
Но больше так меня не обнимали…
«Кто-то во сне прошептал моё прежнее имя…»
Кто-то во сне прошептал моё прежнее имя,
Тихо и грустно обдав мою щеку теплом,
Кто-то случайным объятием память обнимет,
Вновь растревожит мне душу мечтой о былом.
Звездное небо очищено стылой прохладой.
Я, не очнувшись, живу между явью и сном.
Мне бы проснуться, встряхнуться, наверное, надо,
Но продолжаю испытывать ночь на излом.
Быль или небыль? Вопросы тревожат мне сердце,
И остаюсь я, как прежде, подушке верна.
Надо уйти, но так хочется дольше погреться
В тёплых объятьях недавно сбежавшего сна.
«В окошко месяц заглянул…»
В окошко месяц заглянул
И предложил мне прогуляться.
Ну, что ж, отправимся в загул,
Пускай другим кошмары снятся.
А мы по млечному пути
Гуляем с месяцем на пару,
Других таких и не найти:
Я молода, и он не старый.
Считаем звёзды, и одну
Он обещал перед рассветом
Отдать мне, если сохраню
Его полночные секреты.
«Бродят призраки неприкаянно…»
Бродят призраки неприкаянно
В царстве сумрака,
Бьёт ворона крылом отчаянным,
Да без умолка
Громко каркает, как паскудница,
И не хочется
Людям в лес идти. Ну, как сбудутся
Все пророчества?
А в домах сидят дети сирые,
Дети стылые.
И идёт мужик, кто с секирою,
Кто с кобылою.
А зима шуршит перекатами,
Да с метелицей.
Мужики идут, бородатые,
Тихо крестятся.
«Снова дома мне не сидится…»
Снова дома мне не сидится.
Дождь стучит по закрытым окнам,
Разжигает гроза зарницу.
Ну и пусть я опять промокну!
Я пойду по степям осенним,
Погуляю по лужам вволю.
И природа полна сомнений,
Распогодилось небо, что ли?
Горизонт уже чист и светел,
Оказалось, не так всё плохо.
Завывает надрывно ветер:
– Ну, куда ты пошла, дуреха?
«Я по улицам заброшенным…»
Я по улицам заброшенным
Исходила до утра.
Разбуянились ветра,
Пусть-дорожка запорошена.
Сапоги мои изношены,