Решив кое-что проверить, Тиффани взяла ложку и положила её к вилкам. Закрыла ящик и повернулась к нему спиной.

Раздался шорох дерева по дереву, потом одинокий металлический звяк – именно такой звяк, какой могла бы издать ложка, вернувшись к своим товаркам, которые страшно по ней соскучились и горят желанием услышать, как ей жилось среди этих страшных заточенных грубиянов.

Тогда Тиффани переложила нож к вилкам, закрыла ящик – и навалилась на него всем весом.

Сначала ничего не происходило, потом приборы в ящике задребезжали. Шум стал громче. Ящик задёргался. Вся тумбочка под раковиной заходила ходуном…

– Ладно, – сказала Тиффани, отпрыгнув от неё. – Делай, как считаешь нужным.

Ящик резко выдвинулся, нож серебряной рыбкой перепрыгнул в отделение для ножей, и ящик с грохотом встал на место.

Наступила тишина.

– Кто ты? – спросила Тиффани.

Ответа не было, но в воздухе повисло неприятное ощущение – Тиффани почувствовала, что очень сильно обидела кого-то. Не стоило так глупо шутить.

Она поспешно вышла в сад. Шум воды, который она слышала вечером, как выяснилось, издавал водопадик недалеко от дома. Небольшое водяное колесо поднимало воду во вместительный каменный резервуар, оттуда шла труба к дому.

В саду оказалось полным-полно украшений. В основном это были унылые дешёвые поделки – безумно ухмыляющиеся кролики, глиняный олень с выпученными глазами, гномы в красных колпачках и с такими лицами, будто какой-то лекарь в эту самую минуту проделывал с ними что-то весьма неприятное.

С яблоневых веток и вкопанных в землю столбов свисали… странные штуковины. Было там несколько ловцов снов и верёвочных оберегов, какие иногда вешали перед домами на холмах. Другие выглядели как большие путанки, они тихонько кружились и позвякивали на ветру. Третьи… Нет, одна штуковина была, похоже, птицей, сделанной из старых щёток, но большинство с виду напоминали просто связки всякого мусора. И очень странного мусора. Тиффани показалось, что некоторые из них чуть шевелились, когда она проходила мимо.

Когда она вернулась в дом, тётушка Вровень уже сидела за кухонным столом.

И тётушка Вровень тоже.

Её было две.

– Прости, – сказала тётушка Вровень справа, – но я подумала, что лучше прояснить всё прямо сейчас.

Ведьмы были похожи как две капли воды.

– А, – кивнула Тиффани. – Понятно. Вы близнецы.

– Нет, – покачала головой тётушка Вровень слева, – я не близнецы. Возможно, тебе будет трудно…

– …это понять… – подхватила без паузы вторая тётушка Вровень. – Ну хорошо… Ты слышала…

– …что некоторые близнецы якобы могут улавливать мысли и чувства друг друга? – спросила первая тётушка Вровень.

Тиффани кивнула.

– Ну так вот, – продолжала вторая тётушка Вровень. – А со мной, боюсь, всё немного сложнее. Я…

– …один человек, у которого два тела, – договорила первая тётушка Вровень, и они продолжили, будто играя словами в теннис:

– Я хотела сказать тебе об этом…

– …помягче, в подходящий момент, потому что некоторым людям…

– …трудно принять это, у них…

– …от меня мурашки по коже…

– …и вообще…

– …жуть берёт.

Оба тела умолкли.

– Прости за последнюю фразу, – сказала наконец левая тётушка Вровень. – Обычно я так не делаю, только когда волнуюсь.

– То есть вы хотите сказать, что вы обе… – начала Тиффани, но правая тётушка Вровень перебила её:

– Нет никаких «нас обеих». Только я, понимаешь? Знаю, это непросто. Смотри, у меня есть правая правая рука, левая правая рука, правая левая рука и левая левая рука. И все они мои. Тиффани, я могу пойти за покупками и при этом остаться дома. Если тебе так будет проще, считай, что я – это один…