- А вот и ты, буквоед! Здравствуй, Леша! - пробасил подсевший напротив меня бугай Павел Добрынин. Среди своих его называли коротко - “Добряк”. Павел был действительно добряком, но только для своих. Для врагов - это ходячая машина смерти, постоянно орущая, как заправский локомотив. Мощи в нем было столько, что племенные быки не стали б соревноваться.

- С возвращением! Как сходили? - спросил я товарища о рейде по окрестностям. Из-за его физических качеств, Павла постоянно тащили в рейд. Хотя, тот и не был против.

- По возвращению из рейда в руины, наш отряд наткнулся на засаду Удильщиков. Работорговцы, в последнее время, совсем отчаялись, раз нападают на вооруженный отряд рейдеров. - посетовал здоровяк на врагов. Удильщиками называли формирования преступных группировок, акцентировавшие свою деятельность на поимке рабов. Что делают с рабами - всем понятно. Кого в гарем, кого на органы, кого в прислуги, кого в сервиторы. Потому удильщиков и не любили в приличных поселениях, и давили везде, куда дотягивались ноги. - Жадные придурки, уже держали нескольких людей в клетках, но пытались захапать еще и нас. За что и поплатились.

- А что с пленными? - спросил я.

- Не взяли, убили на месте. Если человек стал удильщиком, то ему не место на Земле… - ковыряясь в зубах, изъяснился Паша.

- Нее, - остановил Добряка я. - Я о рабах. Ты сказал, что нашел их в клетках удильщиков. Освободили?

- Аа… ты об этих. Доставили в бункер, пусть ими занимаются инквизиторы. Проверка на мутацию - не наш профиль. Если кто-то из них окажется иллисом, либо предрасположен к таковым, то нам будет премия. - довольно потер руки Павел.

- Ты же понимаешь, что в данном случае, вы ничем не отличаетесь от Удильщиков. - с укором сказал я.

- Леш, ты мне не чужой, но и в зубы могу дать за такое. Инквизиторы накажут, если выяснится то, что мы собственноручно высвободили потенциальные шестеренки Имперской Машины.

- И все равно… как-то это бесчеловечно. - сказал я, кусая жесткую лепешку местного хлеба. Посмотрев в глаза здоровяку, я тихо произнес: - Как в целом поход в руины?

- Результативно. - Добряк заговорщицки подмигнул. - Подготовил?

- Угу. После ужина у тебя в комнате. - ответил я, сразу назначив встречу.

- Только быстро, ко мне Машка должна прийти. - сказал он, встав из-за стола. - не прощаюсь.

Я проводил его взглядом, не переставая жевать. Имя девушки больше не заставляло мое сердце трепыхаться, словно воробей в клетке. Мы вместе росли, учились, получали практические знания. Но, в юности, я не мог подойти и сказать - давай встречаться. Стеснялся, словно красна девица. Мои сверстники были храбрее меня, в этом плане. Шло время, и один парень Машки сменялся другим. Однажды, я даже затеял драку с одним из ее бывших, кто нелестно отзывался о ней. Прознав про мой поступок, девушка сама нашла меня. Через некоторое время, она меня отблагодарила, сделав мужчиной. Печально было осознавать, но слова ее бывшего, с кем мы сцепились тогда, подтвердились. Машка действительно была вертихвосткой, и всегда и везде искала выгоду. Стоит ли говорить, что наше общение с ней перестало нести романтическую подоплеку? Вот и сейчас, ее цель всякие ништяки с внешки, принесенные рейдерами. Ну, каждый крутится как может… Здоровья ей.

С этими мыслями, я зашел к себе и вызволил, из тайника в стене, колбу с экстрактом из синьки. Местные назвали экстракт - синевой. Светящаяся голубая жидкость, при правильных составляющих давала эффект духовного расслабления, вследствие чего принявший дозу попадал под дурман. Как и любое наркотическое средство, такой препарат был под запретом в бункере. Империя наказывала и за меньшее. Любой продукт, произведенный собственноручно, не мог продаваться на сторону. Половина дохода с продаж должна идти в казну Империи.