Молодой, сильный, энергичный, но сейчас ни на что не способный. Денежное содержание мельчает, политическая обстановка не поддается анализу, да и какому анализу?! Все пытаются заняться каким-то бизнесом, сами не понимая что это такое, стараются что-то продать или поменять, при чем всё, о чем идет речь принадлежит кому угодно только не тем, кто ведет переговоры, рассчитывая на процент посредника.

В такой ситуации не радуют отличия и поощрения, как они должны радовать – ни очередное звание, ни награда, ни перспективы, потому что они не помещаются в канву содержания семьи и оправдания тебя самого, как ее главы! Лихорадящая армия пытается неумело лечиться, садясь то на «диету», то делая, как кажется, спасительное кровопускание, доводя ситуацию до гангрены, что вынуждает становиться её инвалидом, с отсеченными конечностями. Этот умирающий организм перестает следить за порядком, чистоплотностью и гигиеной, небрежен во всем, что ему принадлежит, и как следствие, почти ничего не может.

В здоровом обществе не происходит революций и переворотов, как минимум из-за того, что они некому не нужны – люди умеют ценить стабильность. Можно рассуждать сколь угодно долго и предполагать все возможное и невозможное, но как правило теоретики всегда дальше от цели, чем практики.

В промежутке между командировками, обычно следовали дежурства. После очередного, утром включив телевизор, мы с удивлением обнаружили балет в записи. Прекрасная музыка Чайковского звучала зловеще и о чем-то предупреждающе. Империя давно начала разлагаться, но мог ли подумать Петр Ильич, в муках творчества рождающий «Танец маленьких лебедей», что наиболее из удавшихся его адажио, по началу завораживающее слушателя и зрителя, станет визитной карточкой в памяти его соотечественников некоего ГКЧП,[13] обрамленного показываемыми балетными пачками, белыми венцами лебедей, и такого же цвета стоячими сексуальными юбочками – бардак, настоящий бардак, в отличие от самого балета! Хотя здесь возможно я преувеличиваю, потому как сам с неизменным удовольствием предаюсь льющимся нотам, и совсем ничего в них не понимая, просто влюблен в их звучание.

До этих ненормальных дней моя жизнь, может и не была идиллией и составляла не совсем ту картину, которая представлялась из под спуда курсантских погон чуть ли не раем, но была вполне счастливой и благополучной. Возможно те, ожидаемые проблемы, нависшие над каждым по-своему и озадачивали пока не имеющимся решением, но как и сами, они были лишь в предположении.

Однажды нам с Ийкой удалось заполучить по талону на распродажу всякого необходимого для детей. Ей выпал счастливый фант, коих было только два на полсотни человек, ко мне же сослуживцы просто отнеслись с пониманием, и хоть перепродать все там добытое самим можно было втридорога, направили меня в Детский мир, где и проходило мероприятие.

Назанимав денег, мы по очереди вступили в непривычную схватку, и потратив все до копеечки, через пару дней отдышавшись, с шутками и радостными криками, будто сами были детьми, и все приобретенное предназначалось именно нам, перебирали, раскладывали, прикидывали какие вещички и на какой возраст пойдут, только что сами на себя не примеряли!

Разумеется, я как мужчина взял на себя покупку коляски, велосипеда, зимних вещей и всяких приспособлений для готовки, сцеживания, хранения молока и пищевых добавок, порой даже не совсем понимая за что расплачиваюсь. Завалена была вся квартира, что создавало атмосферу надежности и обеспеченности ребенка на ближайшие пару лет. Выходило, что заботиться нужно будет лишь о питании, о чем я уже начинал переговоры с бывшими сослуживцами, разбросанными распределением по всему Союзу. Всякие фрукты, орехи и какие-то местные продукты, произраставшие в далеких краях в избытке, были обеспечены, по крайней мере, на несколько месяцев. Успокоенные всеми этими приготовлениями, мы увлеклись сегодняшним днем и прочей болтовней о высоком…