Фрейлейн Прохаске так скоро, как только ей позволяли высокие каблуки, спускалась в подвальный этаж. Когда она рывком открыла дверь, луч света на мгновение осветил подвал. Учительница бросилась к Кароле:

– Что с тобой?

– Привидение! – прошептала Карола, стараясь придать своему голосу побольше жути.

– Глупости! Привидений не бывает.

Говоря это, учительница задрожала. Но ей тут же стало стыдно – по долгу службы учителя ведь не имеют права верить в привидения. Она очень обрадовалась, когда вновь вспыхнул свет и в подвал ворвался господин Палисандр – учитель физкультуры и истории. Он тоже слышал крик Каролы.

– Коллега Прохаске, вам дурно? Вы бледны как мел.

– Если бы вы пережили то, что пережили мы, ваше лицо тоже стало бы белым как мел, – сказала Карола. – Мы только что видели привидение.

– Скажи пожалуйста! – воскликнул господин Палисандр, с нескрываемым удивлением поглядывая на фрейлейн Прохаске.

Лицо учительницы изменилось. Теперь она покраснела.

– Что касается меня, то я привидения не видела.

– Ну и как, на кого же было похоже твоё привидение? – спросил господин Палисандр Каролу.

«Ну, меня вы не поймаете! – подумала Карола. – Столько, сколько учителя, я всегда соображаю».

И она показала на старый шкаф:

– Там привидение.

Фрейлейн Прохаске вздрогнула, однако никакого привидения обнаружить не смогла.

– Странное какое-то привидение, – сказал учитель Палисандр.

По полу прошмыгнули одна за другой три мышки. Кот Мунк – за ними!

– Привидение может быть и котом и мышкой. Оно в кого хочешь может превратиться, – сказала Карола и что-то схватила у себя над головой: – Вот сейчас оно – воздух. У меня в руке.

Неожиданно Карола согнулась, давясь от смеха.

– Что с тобой? Тебе плохо? – спросила фрейлейн Прохаске сочувственно.

– Нет-нет, – смеясь, отвечала Карола. – Мне смешно: ужасно щекотно руку.

– Спрячь её в карман, – предложил господин Палисандр.

Так Карола и поступила, сразу почувствовав себя значительно лучше.

– Не забудь стул.

Карола стала распаковывать один из новых стульев.

– Возьми старый, – сказала фрейлейн Прохаске.

– Старый? Он сразу сломается. И сколько я знаю нашего завхоза, он будет ругать и вас и меня.

Поколебавшись немного, учительница сказала решительно:

– Хорошо, возьми новый. Только поскорей, а то мы с тобой весь урок просидим в подвале.

Прозвенел звонок.

– Вот видишь! Удалось, значит, тебе.

– А я-то при чём, когда тут привидения!.. – сказала Карола.

На уроке немецкого фрейлейн Прохаске задавала вопросы по грамматике.

– Карола Гуфлатих, назови нам инфинитив от «я мечтала».

Карола нехотя поднялась. Что это учительница спросила? Инфинитив?.. Карола стала что-то смутно припоминать: когда-то она слышала об инфинитиве. Что же это такое? А?

Карола молчала.

Первым поднял руку Штефан Ведекинд. Конечно, этот, как всегда, старается!

Не прошло и нескольких минут, как в классе поднялся лес рук.

Карола так и не смогла назвать инфинитив от «я мечтала». Но зато ей пришла на ум совершенно другая идея.

– Можно спросить? – сказала она, глубоко задумавшись, как это обычно делают эксперты.

– Пожалуйста, – сказала фрейлейн Прохаске, всегда охотно отвечавшая на вопросы ребят.

– Почему это, – спросила Карола, – говорят «до свадьбы заживёт»? Я, например, не собираюсь выходить замуж.

Фрейлейн Прохаске задумалась, покусывая нижнюю губу.

– Возможно, потому, – несколько неуверенно сказала учительница, – говорят «до свадьбы заживёт», чтобы утешить ребёнка, ему же ещё очень долго ждать до свадьбы.

Забыв о том, что она спрашивала Каролу инфинитив, она продолжила урок.

Карола села.

– Карола! – услышала она, как кто-то шёпотом позвал её.