– Иди Абдулгакову узнавай, а ко мне не лезь!

– Хорошо, я отстану от тебя при одном условии,  – он замолчал, явно рассчитывая на то, что во мне взыграет любопытство.

– Иди на хрен! – вместо меня ответил Сеня, который стоял за моей спиной и держал меня за плечи.

– Если твой друг не заткнется, он сейчас еще раз хук с левой получит, – спокойно произнес Матвей.

Этот парень начинает меня пугать.

– Какое условие? – спросила я.

 Мне хотелось побыстрее все это закончить и зайти уже, наконец, обратно в школу. От холода меня трясло, ка при лихорадке.

– Пусть твой друг валит в школу, это между мной и тобой!

Сеня хотел ему что–то ответить, но я не дала такой возможности.

– Иди, – сказала я, – не переживай.

– Хоть ветровку мою возьми, замерзла совсем, – ответил Кузнецов и, стянув с себя куртку, надел ее на меня.

– Что тебе нужно? – усталым голосом спросила я, когда Сеня исчез за углом школы.

Матвей не ответил. Сначала он отвернулся от меня, смотря куда–то в небо, затем повернулся и, схватив меня за плечи, поцеловал. Так нежно, трепетно, горячо. Внутри меня все забурлило. Бабочки в моем животе не запорхали, а устроили масштабное дорожно–транспортное происшествие. Я стояла как вкопанная, даже не думая о том, что мне делать дальше. Оттолкнуть его, или поцеловать в ответ, или может еще что–то. В этот момент я просто стала частью его. Мой первый поцелуй… неожиданный, долгожданный, с любимым…

Но поцелуй продлился недолго, мне показалось секунду, а может и того меньше.

– Любишь, значит, меня, – улыбаясь, сказал он.

Я сначала попыталась возразить, но эта была бы самая глупая и нелепая ложь на свете. Я ничего ему не сказав, просто развернулась и пошла в школу. Он шел рядом со мной молча, засунув руки в задние карманы джинс.

– А вы чего опаздываете? – возмущенно спросила гардеробщица, забирая у меня куртку.

– Курили, – ,ответил Матвей, когда она вручила номерок ему.

 Моя челюсть от его наглости упала на пол.

– Он лжет, – промямлила я, и быстро развернувшись, побежала на урок.

До кабинета химии мне пришлось идти в его компании. Зайдя в класс, у меня возникло ощущение, как будто все в курсе того, что произошло сейчас за школой. Матвей незаметно коснулся моей руки, а затем направился на свое место. На нас удивленно смотрела Роза, которая стояла у доски.

Я, опустив глаза вниз, прошла мимо нее и села на свое место.

– Вы где были? – шепотом спросила Ната, – А с Сеней что случилось?

– Потом поговорим, – прошипела я.

– Ну что, теперь перейдем к жребию!

 Роза произнесла это так громко, что я не могла ее не услышать. Абдулгакова взяла со своей парты темный мешочек и подошла к первой парте, где сидели ее подружки, которые вытащили по маленькой свернутой бумажке. Все остальные девушки проделали тоже самое.

– А теперь открываем и смотрим, кто сегодня будет представлять наш класс.

Все стали разворачивать свои бумажки, я же это делать не торопилась, так как полностью погрузилась в момент моего поцелуя с Матвеем.

– Кому достался счастливый билетик? – в моем воспоминании послышался голос Розы.

Даже здесь она умудрилась мне помешать.

– У тебя что? – с любопытством спросила Ната.

– Не знаю, – ответила я и стала разворачивать бумагу, – плюсик какой–то.

– У Беловой счастливый билетик, – крикнула Ната.

– У Васи? – с недоверием и долей возмущения произнесла Машка Вавилова, – Ну, все, мы проиграли.

– Если честно, я пока не совсем точно понимаю, что происходит, но могу сказать вам точно, что Вавилова права. У меня патологическая боязнь сцены и чересчур обширного внимания к моей персоне. Ничего хорошего из всего этого не выйдет.