Маша могла бы позавидовать счастливой семье Макса, у него есть мама и папа, которые заботятся о сыне и не оставят его в беде, вытащат из любого дерьма. Ведь его отец прокурор, а мать работает адвокатом. Неплохо иметь таких родителей, а Маше неплохо было бы иметь просто родителей.

Вот чему она всегда завидовала, так это тому, что у других одноклассников есть такая простая возможность, как поговорить с папой за совместным семейным обедом. Она и не помнит, чтобы её родители садились за один стол и в семейной обстановке что-нибудь обсуждали, уплетая еду с тарелок. В большинстве случаев Маша принимала пищу совместно с мамой, пока папа где-то пропадал, а в выходные он садился перед телевизором и кушал в полном одиночестве. Даже попытки маленькой дочери упросить папу поиграть заканчивались провалом. Насколько она помнит, его глаза выражали полное безразличие ко всему вокруг, а ситуация с потерей работы и вовсе вывела его из строя.

У Маши не укладывалось в голове, как можно было позабыть о ней, найдя себе другую семью. Неужели они с мамой совсем ничего для него не значили? Этот вопрос навечно застрял в её голове. Этот вопрос она мечтала задать папе.

Он сам того не осознавая, воспитал в дочери стойкость, непокорность и человека, который ни за что не станет стучать в ту дверь, где будет заведомо знать, что ему не откроют. Многие называют это гордостью, Маша именует это умением обходиться без тех людей, которым на неё плевать. А других в её жизни и не было, кроме мамы и бабушки. Их двери всегда для неё широко открыты, чтобы она не натворила.

И у всех родителей двери для своих детей одинаковы. Разумеется, родители Макса не закрыли перед ним свои. Это предсказуемо, но дело не в этих чёртовых дверях, а в поступках ребёнка перед тем, как зайти в этот яркий, белый свет, из-за которого так слепы родители, увидев своё чадо на пороге дома. Дома, в котором пренебрегли воспитанием и заполнили комнаты вседозволенностью и безнаказанностью.

Иногда Маша даже рада, что в её жизни не участвует папа, ведь его отсутствие тоже в каком-то роде воспитание. Жёсткое, прямое. Мир сразу снял перед девушкой все маски, и она не смотрит на него через розовые очки. Безразличие отца подарило ей сто процентное зрение.

И теперь во что бы то не стало она уверена, что должна поправить зрение Максу. Она думала, что сможет подружиться с ним, думала, что весь этот маскарад поможет ей забыть на время о случившемся, забыть до выпускного. Но ничего не вышло, прежняя Маша быстро вернулась и была раскрыта с поличным. Она смирилась с тем, что не сможет любезничать с этим парнем, и решила, что это даже к лучшему. Школьница просто изменит некоторые моменты в планах на выпускной и сделает, что задумала.

Маша услышала, как Вадим зашёл в квартиру и вспомнила, что совсем не помнит, как попала домой и наверняка что-то натворила. Она ждала, что он, как обычно, через пару минут постучит в дверь комнаты и спросит не поужинает ли она с ним. Этот день ничем не отличался от предыдущих, Вадим так и сделал. Маша ответила, что не голодна.

– Ты бы могла просто составить мне компанию? Нам нужно поговорить о вчерашнем.

Ну вот, подумала Маша, плюс один мозгоправ в её жизни на подходе.

Пока Маша готовилась к худшему, Вадим разогревал запеченную картошку с мясом, приготовленную на выходных. Школьница всё же добралась до кухни, но смотрела прямо, а не, как обычные провинившиеся подростки, уткнувшись глазами в пол. Она не считала, что сделала что-то за что должна понести наказание, она уже взрослая и летом ей исполняется восемнадцать, а значит никто не смеет навязывать ей свои правила.