– Ты серьезно? – озабоченно спросила дама в красном платье. – Ты же бросил!

Ее муж казался младше ее, а как там было на самом деле, Гуров не знал. Но дама, стоявшая неподалеку, выглядела не так свежо, как показалось вначале. Все в ней было… классическим. От длины платья до фасона обуви, от безликих русых локонов на маленькой головке до отсутствия украшений. Впрочем, одно все же нашлось – на безымянном пальце правой руки виднелось обручальное кольцо.

– Иди пока, найди ребенка, а то я дочь не видел с самого утра, – попросил мужчина.

– Юра, прошу тебя… – начала женщина, но мужчина, не выдержав, махнул рукой. Отвали, мол. Не до тебя.

Женщина поднялась по ступенькам и зашла в здание.

– Пойду и я, – сказала Маша.

– Давай, – разрешил Гуров.

После того как она скрылась из глаз, мужчина повернулся к Гурову:

– Ваша жена?

– Надеюсь, – усмехнулся Гуров.

– Это как же вас понимать? – удивился мужчина. – Я, кстати, Юрий.

– Лев, – протянул руку Гуров. – Жена, жена.

– Лицо знакомое, – пробормотал Юрий.

– Актриса.

– Не помню, где ее видел, – растерялся Юрий. – Но я и телевизор не смотрю. Работа, мать ее. А вы тут что? Ребенок выпускается?

– Жена здесь училась, – пояснил Гуров. – Приглашенная звезда. А я как обязательный балласт. Она со своими бывшими одноклассниками хохочет, а я мух считаю.

– А у нас с Иркой дочка в этом году школу окончила, – погрустнел Юрий. – Так что…

– А у нас с женой детей нет, – предупредил его вопрос Гуров.

– Бывает, – заключил Юрий. – Вечер-то какой… А школу сносят, слышали?

Гуров обернулся и посмотрел вверх, на ярко-освещенные окна. Из-за яркого света само здание выглядело зловеще и казалось практически черным.

– Да, уже рассказали, – ответил он. – А жаль, хоть мне и все равно. Отличный бы вышел памятник архитектуры.

– Развалюха, – небрежно стряхнув пепел, сказал Юрий. – Долго не простоит. Тут никакой ремонт не поможет. Состояние аварийное. К нам приходили активисты с просьбой сохранить хотя бы фасад, да вот только фасад тут тоже проблемный. Фундамент крепкий, это да. Зато все остальное рушится. Перекрытия деревянные, а это значит, что когда-нибудь может случиться пожар. Уже, кстати, был прецедент, но быстро разобрались и никто не пострадал. Проводку толком проложить нельзя, потому что стены хлипкие. Вы полы видели? Они же тоже деревянные. Трубы ржавые, менять смысла нет. Здесь уже ничто не поможет. Сносить надо. А потом на этом месте будет сквер с названием Школьный. Уже и проект подготовлен. Детские качели, дорожки, клумбы. Небольшой такой скверик, – он вытянул вперед руку и, растопырив пальцы, обозначил границы будущего сквера. – Тополя видите? А дубы? Все старое, все из той эпохи. Кронируем, но рубить не будем. Сохраним все то, что можно сохранить. Вот и будет память.

– Но самой школы уже не будет, – заметил Гуров.

– Ну что ж теперь поделать? Все меняется. К сожалению или нет. Ничего, привыкнут.

В его голосе одновременно слышались сожаление и деловитость. Гурову показалось, что он не так уж и равнодушен к тому, о чем говорит.

– Ваша фамилия не Серов ли, случайно? – спросил он, догадавшись, с кем имеет дело.

Мужчина опустил руку и с интересом взглянул на Гурова.

– Серов, – подтвердил тот.

– Глава Управы?

– Глава, – губы Серова тронула улыбка.

– То-то, я смотрю, с таким знанием дела рассуждаете.

– А как же? Школу под свое крыло взял. Приходится во многом разбираться.

В ярко освещенном дверном проеме показался широкий мужской силуэт.

– Юрий Петрович, а вы уже на месте? – произнес он голосом директора школы. – А то я Ирину Ивановну встретил, а она без охраны.

Серов заозирался в поисках места, куда можно было выбросить окурок. Гуров первым обнаружил мусорку, задвинутую за лестницу, это место практически не освещалось, и указал Серову. Тот бросил в нее окурок.