Люба видела, что Денис тянется, и радовалась ещё одной маленькой победе. Шатен переживал, что своими руками подпортил собственную репутацию в её глазах, а тихоня этим пользовалась и при любой возможности – взглядом ли, поджав губы – заставляла паренька почувствовать себя неловко. Коробкин проявлял интерес к её мнению и знаниям – старшеклассница умничала ещё больше. Тем более что ни при близнецах, ни при Илье ей разбатониться не позволялось. Девчонки тоже фору не давали: тщеславная Ленка сразу злилась и пыжилась, а Наталья ловко переводила разговор на ту тему, в которой с удовольствием умничала сама.
С Пашей Любе зазнайничать да выпендриваться никогда не хотелось. Им было тепло и хорошо вместе, пока она не решила зайти за черту дозволенного. Тихоне про вечер поцелуев было невыносимо стыдно вспоминать. Девочка боялась столкнуться с Овчинниковым, боялась откровенного разговора, поэтому забросила библиотеку. Но всё решилось само собой. Блондина она встретила в коридоре собственной школы.
– Ты что тут делаешь?! – опешила Люба, забыв поздороваться.
– К Имиру пришёл, – спокойно ответил Павел.
– Зачем?
– По делам. Он меня позвал.
– Ясно! – отрывисто бросила десятиклассница, крутя головой по сторонам в поисках Сэро. На её счастье, цыгана поблизости не было. – Слушай, Паш! Я давно не заходила. Занята очень! Вообще хотела поговорить, чтобы ты не думал…
– А я и не думал, Люба, – печально улыбнулся он, открыто посмотрев ей в глаза. – Можешь ничего не говорить. Всё и так понятно!
Поспелова застыла: настолько прозрачным был ответ.
– Мы просто друзья. Ничего личного. Не парься! – блондин развернулся и пошёл прочь.
«Как некрасиво получилось! – виновато поморщилась тихоня, зачерпнув ложкой сгущёнку со дна консервной банки. – Я его обидела, получается? Но он тоже, блин, хорош! Нечего было придумывать, что мы встречаемся, да про наши поцелуи рассказывать!»
Глава 2.
Поспелова опомнилась, посмотрела на Дениса. Он уминал шашлык с варёной картошкой.
Школьница не без удовольствия оглядела широкие плечи Коробкина, волевой подбородок, крепкую шею. Она чувствовала силу, и эта энергия ей была симпатична. Любе нравилось наблюдать, как ходит кадык на горле парня, когда он разговаривает или смеётся. Нравились его грубые, развязные, неотёсанные повадки. Иногда она останавливала взгляд на выпуклости его штанов, а на ум приходили интимные откровения Ленки.
«Твоя девушка болтает, что ты, Денис, любишь жёстко, быстро, без нежностей, и после у неё конечности отваливаются! А ещё знаю всё про твой агрегат. Может, тебя стоило попросить научить целоваться, а не Пашу? Уж точно бы всем не разболтал! – прищурилась десятиклассница, поглядывая на крепкие руки Коробкина. – Думаю, одними поцелуями не обошлось бы. Ну нахрен! Сэро меня тогда вообще бы прибил!»
– Слушай, Ден!
– А? – отвлёкся он от поедания картошки с мясом.
– Как ты познакомился с Сэро?
Денис хмыкнул, быстро прожевал еду.
– Мы подрались.
– Побили друг друга? – испугалась Поспелова.
– Нет. Он меня побил. И я его немного.
– За что?!
– А, по приколу.
– Расскажешь? – робко попросила она.
– Расскажу, невелик секрет! Познакомились, в седьмом классе когда я был. Ноябрь, по-моему, наступил… Да, ноябрь! Солнечно, хорошо! Я школу прогуливал: подрался с парой уродов старше.
– Обзывались?
– Ну да. Привычное дело. Шёл в школу – они прицепились. Началась потасовка. Я им крепко наваливал, пока мне подножку один за спиной не подставил. Я грохнулся – прилетело ботинком по роже. Ну и улёт в отключку.
Ровесница, замерев, не сводила взгляда с Коробкина, преспокойно вспоминавшего былое.