– Это нас всех касается, девочки! Во избежание проблем с близнецами, Поспелову, смотрите, не трогайте! Даже с чужих шуток не смейтесь! Мали ли, как может прилететь от Ибрагимовых и их впряги! Договорились?

– Конечно, Юльчик! Что за вопрос?! Катя, тебе-то дошло?

– Физичка идёт! – предупредила Вика, увидев степенно шагавшего педагога.

– Если хочешь действительно во всём разобраться, – прошептала Близнюк Лыткиной, входя в кабинет с бесновавшимся 10 «А», – лучше подкати к Поспеловой и выведай детали, прощупай почву. А потом мне расскажешь. Поняла?.. Вот и молодец! Тогда займись делом: наладь отношения с молчуньей, не теряй времени.

***

Весь урок физики Поспелова сидела и дёргалась: то хотелось почесаться, то плечом повести, то пригладить волосы – девочке казалось, что у её вида сзади что-то не так и это надо исправить. Люба интуитивно несколько раз оборачивалась и сталкивалась с наглыми, сверлившими её насквозь серо-синими глазами Тимофея, усевшегося аккурат позади.

«Глянь-ка! Зенки не отводит! Не прячет под пол, как раньше! – усмехался Степанченко, мстительно поедая взглядом обернувшуюся тихоню. – Ещё и пялится! Смелая стала!»

Неделю злившийся Тимон наблюдал за объектом своих преследований и близнецами. Никаких следов взаимоотношений! Поспелова вела себя в школе так же, как и раньше. Либо ходила одна, либо с Федотовой да Лаврентьевой, от остального коллектива держалась особняком, пряталась в тени, молчала и толком по сторонам не смотрела.

Имир то тусил с такими же звёздами просвещения, как и он сам, то торчал в компании дружного и весёлого 10 «Д», то балагурил среди школьных приятелей вместе с братом. Сэро оказывался на виду везде, сразу и всюду: в толпе верных ребят, насмешливо-обаятельный, перешучиваясь с кокетками, что крутились возле него юлой.

Как пересеклись пути молчаливой одиночки и двоих сливок школьного общества, Степанченко никак сообразить не мог. Сначала решил, что тихая Люба привлекла внимание бабника Сэро, оценившего высоко её хорошенькую внешность.

«Почему они в школе притворяются чужими? Поспелова, по идее, должна козырять знакомством с Сэро, как прыщавый поц – дорогой иномаркой, а не отмораживаться! Может, цыган парится и не хочет разглашать? Нафига он при мне тогда её тискал и на ушко сопел?!.. Всё не вяжется!»

Окончательно поставила Тимофея в тупик недавно случившаяся ситуация. Степанченко вечером шёл по обочине, когда путь перерезал резко остановившийся мотоцикл. С Коробкиным разговор был краткий, но ёмкий. Денис в жёсткой, сдержанной форме попросил Тима держаться от Поспеловой подальше и выразил надежду, что Любино настроение впредь из-за одноклассника портиться не будет. Тимон заверил серьёзно настроенного шатена, что прекрасно всё понял и недоразумений с его стороны более не последует.

«Переходить дорогу Коробкину себе дороже: ему челюсть сломать, руку или ногу ничего не стоит. Не зря «Бешеным» прозвали! Да и под ним половина ребят четвёртой школы, если не больше. С братвой той лучше не ссориться. Но почему он вступился за Поспелову, а не цыгане? Она пожаловалась ему? Почему не Ибрагимовым? Значит, курва встречается с Коробкиным, иначе зачем ему впрягаться? А что же в субботу на тротуаре тогда было? Сэро же дал понять, что Поспелова – его. Наигрался и кинул в лапы дружбану? Тёлками эти двое гавнюков любят меняться. Мля, хрень какая-то!.. Я что-то упускаю. Но что?»

Тимон размышлял, сверля взглядом впереди сидевшую Любу. Ему хотелось засунуть палец под защёлку её лифа, контуры которого проступали через трикотажную водолазку, и сильно сильно натянуть. Лиф бы расстегнулся, Поспелова вскочила бы, покраснела, попросилась на выход, а Степанченко с рядом сидевшим Матвеем Сысоевым от души громко бы поржал. Лучше теперь так не делать – вольное весёлое время злых шуток над ровесницей безвозвратно утекло.