— Что ж, такое единство похвально и должно быть щедро вознаграждено! До захода солнца у вас будет время подумать над своим поведением и решить, чего хотите добиться в жизни! Разумеется, ужина вы сегодня лишены.

Уже не вздох, а стон пронёсся по ряду.

— Можете на меня положиться, ректор Хон! — вытянувшись по струнке, заявил учитель боевой и физической подготовки. — Я обещаю, что…

— А вам, Догэн, надлежит не мешкая отправиться в родной город.

— Вот после захода солнца и поеду. Моя вина в случившемся тоже есть, а потому…

— Ваше наказание обсудим, когда вернётесь, — оборвал учителя глава школы. — Пока же настоятельно советую поспешить домой. Некоторые дела не терпят отлагательств.

— Я тоже несу ответственность и прослежу за детьми, — шагнул вперёд профессор Тэян.

На лице Догэна отразилась внутренняя борьба, а потом он кивнул и поклонился.

— Спасибо! Я вернусь, как только…

— Считайте, что вы в отпуске, — сказал ректор Хон. — Но если через месяц от вас не будет вестей, мы будем вынуждены взять нового учителя.

Догэн ещё раз поблагодарил Хон-Шина и спешно покинул площадку. Видимо, с его матушкой и правда случилась беда.

— Что ж, если кто-то захочет поговорить, мои двери всегда открыты, — обратился к нам ректор. — Профессор Тэян, надеюсь на вас.

— Можете на меня рассчитывать, — кивнул куратор второго курса.

Собравшись уходить, ректор обернулся и вновь пристально посмотрел на меня.

— Анастасия, вы уверены, что вам нечего сказать? Лучше бы в вашем положении…

Сглотнула.

— Да, ректор Хон. Я ничего не видела.

Увы, должной уверенности в моём голосе не прозвучало. Почему я должна страдать из-за Марка, который по дурости устроил поединок? Или из-за Вэйна, который позволил себя избить? Почему должна тратить ценное время и силы вместо того, чтобы учиться?.. Ректор прав, моё положение весьма шаткое.

Но я не могла предать однокурсников и не хотела, чтобы отчислили Марка.

— Что ж, раз такое дело, проверим вас на стойкость и выдержку, — сказал Тэян, когда ректор ушёл. — Каждый, кто шелохнётся, будет наказан. За каждое движение буду вычитать по баллу!.. Впрочем, если кто-то одумается и захочет рассказать о случившемся, милости прошу, — учитель криво улыбнулся. — Вот и посмотрим, насколько вы доверяете друг другу.

Некоторые время, заложив руки за спину, профессор Тэян стоял перед нами. Затем уселся прямо в воздухе и достал (не иначе как из пространственного кармана) книгу в старинной обложке. Закинул длинные ноги на подлокотник невидимого кресла и, не забывая время от времени поглядывать на нас, принялся за чтение.

***

Время тянулось томительно медленно. Ноги гудели, нещадно чесались правая лопатка и кончик носа, но я стоически терпела.

Тэян иногда отрывался от чтения, чтобы снять балл с того или другого ученика. Непоседа Джитэ, по моим подсчётам, потерял уже восемь баллов.

— Профессор, мне бы в туалет… — проныл мелкий и вертлявый Мансок.

Солнце закрывали тучи, а потому оставалось только гадать, сколько мы уже стояли. Может, пару часов, а может, всего минут тридцать.

Тэян окинул ученика снисходительным взглядом и спросил:

— Тебе есть что сказать?

Парень промолчал.

— Тогда терпи. Или не терпи, — равнодушно сказал учитель и вернулся к чтению.

Мансок жалобно то ли вздохнул, то ли всхлипнул, но ничего не сказал.

Я тихо радовалась, что в обед отказалась от супа и выпила лишь чашку чая — физиология дело такое, с ней не поспоришь… Но сколько пройдёт времени, прежде чем мне тоже нестерпимо захочется наведаться в туалетную комнату?

Поначалу я пыталась повторять магические формулы и базовые плетения, да только, чем дальше, тем тяжелее было сосредоточиться — все силы уходили на то, чтобы просто стоять на одном месте. Дабы хоть как-то отвлечься, я принялась разглядывать куратора курса, который вольготно развалился в невидимом кресле, сплетённом из силовых нитей, и лениво покачивал ногой.