Биография Штейна приведена в интернете, можно ее посмотреть. Там написано, что он покривил душой, поддержав кампанию против космополитизма. Фактически против себя. Не будем его осуждать. Не все герои. Штейн – талантливый драматург и сценарист, и его пьесы показывались десятки лет во многих театрах. Можно представить себе, как он сам страдал…

Другой драматург, упомянутый в Постановлении ЦК КПСС «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению», Григорий Борисович Ягдфельд. Он родился в Петербурге в 1908 г. Окончил киноотделение Ленинградского государственного института истории искусств в 1930 году. Литературную деятельность начал в 1929 году. Как сценарист дебютировал комедией «Веселые артисты». Известность кинодраматургу принесли фильмы «Девочка и крокодил», «Волшебная лампа Аладдина», «Русалочка», «Снежная сказка». Кроме того, Григорий Ягдфельд принимал участие в создании многих анимационных и научно-популярных фильмов. Не думаю, что его тоже было за что критиковать.

А вот об Александре Константиновиче Гладкове следует рассказать более подробно. Он почитал Мейерхольда, у которого работал в театре, и Пастернака.

Известность ему принесла пьеса «Давным-давно», поставленная многими театрами. Впоследствии Эльдар Рязанов экранизировал пьесу, создав фильм «Гусарская баллада».

После выхода Постановления за ним следили, арестовали по доносу за хранение самиздата (тогда, правда, он еще так не назывался). С 1949 года по 1954 год Гладков провел в лагерях. Он не сломался на допросах, не сломили его и лагерные годы.

Всю жизнь он вел дневник, даже в лагерном бараке, мечтая когда-нибудь написать книгу о времени и об испытаниях, выпавших на долю его поколения. В его наследии дневники представляют особую ценность, – это многолетняя подробная хроника культурной жизни советского периода.

Перу Гладкова принадлежит сценарий фильма «Зелёная карета», незаконченная книга о его театральном наставнике Мейерхольде, воспоминания о Пастернаке…

Идеологическая «серия» Постановлений ЦК ВКП (б) 1946 года завершилась 4 сентября Постановлением «О кинофильме „Большая жизнь“». Дело было вовсе не в этом фильме, тогда так и не вышедшем на экраны (режиссер Л. Д. Луков, сценарист П. Ф. Нилин). Речь в Постановлении, главным образом, шла о художнике мирового уровня – Сергее Эйзенштейне. Он был творцом революционного фильма «Броненосец Потемкин», создал патриотический фильм «Александр Невский» (Сталинская премия), державную первую серию фильма «Иван Грозный» (еще одна Сталинская премия). Теперь его беспощадно критиковали за вторую серию «Ивана Грозного».

В Постановлении утверждалось, что Сергей Эйзенштейн «…обнаружил невежество в изображении исторических фактов, представив прогрессивное войско опричников в виде шайки дегенератов, наподобие американского ку-клукс-клана, а Ивана Грозного, человека с сильной волей и характером, слабохарактерным и безвольным, чем-то вроде Гамлета».

На самом деле, в фильме ясно видна мысль о неотвратимости расплаты за победу в борьбе за власть. Единовластие Ивана Грозного было достигнуто путем обмана, коварства и жестокостей обрекло его на одиночество.

Вероятно, Сталину, смотревшему предварительно все фильмы перед их выходом на экран, почудился прямой намек на него самого.

Фраза «Един, но один!» явно намекала на параллель с современностью.

Фильм был запрещен, и его показали зрителю только в 1958 г.

Сталин, Молотов и Жданов встречались в феврале 1947 с Эйзенштейном и артистом Н. К. Черкасовым, исполнявшим роль Ивана Грозного. Эйзенштейну предоставили возможность переработать картину, но он не успел этого сделать – умер от очередного инфаркта. А работа над 3-ей серией была остановлена.