мне было немного не по себе от этого места, от того, как повёл себя завхоз после моих слов.

« Он что-то знает, но не хочет мне говорить, остаётся вопрос: что? И как это выяснить? » – Даже не знаю , что меня на данный момент больше интересовало.

Впрочем идея пришла сама собой, осталось только воплотить её в жизнь. Мои мысли разорвало кошачье:

– Мяу!

– Кис – кис – кис, – позвал я мяу. – из мрака подвала на меня уставились два глаза размером с прожектор перестройки.

Зелёные хищные, глаза смотрели не моргая.

– Кис – кис, – снова позвал я и начал спускаться по лестнице.

Меня обдало могильным холодом, с подвала тянуло, как с только – что вырытой ямы.

Волосы на руках встали дыбом, а холод опасности вцепился в шею, каждый шаг давался мне с трудом, и с каждым шагом холод усиливался, словно

подвал не хотел, чтобы я спустился в него.

Каждой клеткой я чувствовал страх перед чем – то неизвестным, но я знал, я чувствовал, что мне необходимо забрать эти глаза, которые жалобно пискнули «мяу».

Я спустился ещё на ступеньку и практически всем нутром почувствовал уже нестерпимый холод, присев на корточки, я потянулся к кошке.

Кошачье мяу смешалось с кошачьим рыком, таким, с каким кошки отгоняют и нападают на все, что

им кажется опасным, оберегая своё потомство. Кошка изогнулась всем телом и в прыжке лапами полоснула ледяной воздух. От неожиданности я вздрогнул отпрянул назад и больно ударился поясницей о бетонную ступень, в ту же секунду холод

прекратился, словно кошка лапами отсекла его. Я схватил её на руки, как не удивительно, но кошка не возражала.

– Маленькая моя, – погладил я ее, она в ответ замурлыкала.

Её тепло разливалось по мне.

Я спустился на ступеньку ниже, подвал как подвал ничего страшного, влажный

сырой воздух с запахом гнили пахнул мне в лицо. Можно подумать я ни разу в подвалах не был. Мы поднялись на площадку, я уселся на чемодан, кошка удобно устроилась у меня на коленях, прикрыла зелёные прожектора и благостно замурчала.

Странное место или чай меня так торкнул, но от её мурчания становилось спокойно и уютно.

– Надо бы тебя покормить, подруга, – сказал я киске. Бурчание в её животе было красноречивее всякого ответа.

– Ну подожди, сейчас придёт этот недотёпа с замком, и я схожу тебе за едой.

Недотёпа вернулся достаточно быстро.

– Ооо… – выдал он, увидев мурчалу у меня на руках.

– Ты где её взял – то? – спросил он, спускаясь по ступенькам.

– Да вот тут у вас и взял, приблудилась наверное, – ответил я, мотнув головой в сторону подвала.

Мурчалка, увидев недотёпу, перестала мурчать и вздыбила загривок.

– Ты чего, маленькая? – провёл я по её вздыбившейся шёрстке.

Кошка смотрела на него не как на врага, а скорее, как на друга, который сильно провинился.

– Как ты думаешь, подойдут такие? – спросил он меня, как старого друга, протягивая мне петли и недовольно косясь на кошку.

Обычные петли для навесного замка с аккуратно просверленными отверстиями, сразу видно заводская работа, а не самопал от местных умельцев.

– Ну а что нет – то? – удивился я.

– Ты их как хочешь приделать?

– Да вот даже и не знаю, прошлый раз приколачивал гвоздями и то оторвать

смогли, – повёл растерянно он рукой, указывая на дырки от прежних петель, как бы в знак доказательства, словно я в этом усомнился.

– Ну тогда может на саморезы? – предложил я.

– А с той стороны загнём их, чтобы уж наверняка было?

– А что? Это идея! – обрадовался он, словно я подсказал ему ответ на вопрос, который он искал пол жизни.

Он открыл свой чемоданчик, достал шуруповёрт и, немного порывшись, достал

восемь саморезов причём самых различных размеров.