– Это будет не трудно, я вас уверяю, – успокоила его Ольга Артуровна. – Учиться у нас легко и интересно, скоро вы убедитесь в этом сами. Если вам не понравится какой‑то учитель, вы всегда можете от него отказаться, поменять, выписать другого. В нашей школе главный – ученик и его интересы!

Преподаватели, стоящие полукругом позади Ольги Артуровны, мило улыбались, будто бы ничего ужасного сейчас в их адрес не говорилось.

– Она, что ли, намекает на то, что стучать можно на училок? – спросил Сизов у Макаровой.

Та лишь пожала плечами.

– Круть! – прокомментировал Сизов.

– Чего круть? – хмуро переспросил Мур. – Будешь бегать и стучать?

– А че? Она ж сама разрешила, – кивнул в сторону директрисы Сизов.

– Не по-пацански это, стучать, – сказал Мур, представив, как Сизов пойдёт в учительскую нашёптывать всякие гадости на учителей. Его аж передёрнуло.

– Ага, они‑то всегда на нас кляузничают, – моментально завёлся Сизов. – А нам, значит, не по-пацански…

– Во-первых, именно они на нас ещё не кляузничали, так? – завёлся и Мур. – Во-вторых, кто сказал, что ты должен быть как они?

Сизов затих, поскрёбывая затылок, в котором копошились новые мысли.

Ольга Артуровна между тем пожелала народу приятного аппетита, и все приступили к обеду. Аппетит у новеньких был зверским, а кушанья были поистине ресторанными. Только однажды Муру удалось отведать нечто подобное – на свадьбе, куда пригласили их с отцом в прошлом году. Всё остальное время на завтрак-обед-ужин и просто на перекус он употреблял яичницу. И даже уже не боялся закукарекать.