Хозяйку зовут Мери Ларсон, ей немного за шестьдесят и она уже давным-давно на пенсии. Но в связи с этим у нас возникает вопрос, почему она бодрствует, в то время когда весь город спит? Что же заставило ее подняться в такую рань? И что она пытается разглядеть на той стороне улицы? Она вряд ли бы нам ответила на все эти вопросы, ведь по своей натуре она была скрытной, немного ворчливой и постоянно лезла в чужие дела. Даже в детстве ей всегда говорили: – «Мери ты когда-нибудь поплатишься за свое любопытство». Что заставило ее встать раньше всех? Скорее всего, привычка, и это не удивительно когда сорок с лишним лет встаешь в одно и тоже время, то начинаешь к этому привыкать. То, что она «немного» любопытна видно не вооруженным взглядом, стоит только посмотреть на лежавший, на тумбочке рядом с кроватью бинокль. Я думаю, она частенько подглядывает за соседями, но вот незадача соседи, то ей достались спокойные, ведь в этом доме уже очень давно никто не живет. Поэтому нечего удивительного, что новый жилец вызвал у нее такой интерес.

А сейчас, похоже, она собирается выйти на улицу и его поприветствовать. Да так оно и есть, она вытаскивает из шкафа свою вязанную серую кофту, натягивает ее поверх халата и, открыв дверь, выходит наружу. Мы естественно следуем за ней по пятам и, пролетев сквозь щель между полом и дверью, устремляясь вперед, зависаем над ними.

– Здравствуйте, я соседка напротив, – говорит Мери, доковыляв, наконец, до машины. – Меня зовут Мери Ларсон.

– Бил Стренфорд, – отвечает голос из-за груды коробок в руках.

Он ставит коробки на землю и, облокотившись на дверцу машины, смотрит на дом взглядом полного восхищения, в котором нет, не капли страха.

– Вы наверно приехали из далека? – спросила Мери, кивнув на коробки. – У вас столько вещей.

– Только самое необходимое, – отвечает Бил улыбаясь. – Да, я приехал из Фристена, в поисках вдохновения для новых шедевров.

– Дак значит, вы ищете вдохновение? – говорит Мери, с удивлением глядя на Била. – Вы писатель, или быть может художник?

– Нет, я фотограф, – отвечает Бил, показав фотоаппарат. – Да, и надеюсь, что этот дом мне с этим поможет.

– Фотограф, – повторяет ворчливая Мери. – А разве фотографу нужен источник вдохновения? Ведь вы не создаете, а всего лишь фиксируете образы.

– Нет же напротив, – отвечает Бил удивленный образованностью этой милой старушки. – Я создаю концепцию и делаю снимок…

– Вы к нам надолго? – спрашивает Мери, не дав Билу договорить.

– Еще не знаю, – говорит обиженно Бил, которого так резко прервали на полуслове. – Думаю месяц, два.

– И вы собираетесь жить здесь? – спрашивает Мери с нажимом на последнее слово, с тревогой глядя на тринадцатый дом.

– Да, – спокойно отвечает Бил. – А что вас так удивляет?

– Это дурной дом, – отвечает Мери, сурово глядя Билу прямо в глаза, от чего ему становится не по себе, и он невольно начинает пятиться назад к дверце машины. – Раньше в нем случалось много плохо.

Бил начинает улыбаться думая, что старушка просто его разыгрывает, но она еще пару секунд также сурово на него смотрела затем сказав: – «До свидания, если что заходите в гости», поковыляла назад к своему дому.

Бил громко выдохнув вновь возвращается к своим коробкам, оставив нас размышлять об услышанном. Что же это было? Еще одно предупреждение или просто бзик выжившей из ума старой вдовы. Уходя, она что-то бормочет под нос, Бил ее не слышит, увлекшись коробкой, которая никак не хочет вылезать из машины. Ну а мы-то все видим и слышим и, пристроившись бесшумно у нее за спиной, слышим тихий шепот старушки.