– Ты плохая мать, – резюмировало радио.
Вера вздохнула и, выйдя из сада, ощутила такую усталость, будто она всю ночь разгружала вагоны. Нужно было сходить в магазин, сделать уборку и обработать двести фото со свадьбы клиента.
По дороге Вера встретила знакомую.
– Как ты похорошела! Поправилась! – сказала она.
– Ты толстая, – усмехнулось радио.
– Чтоб тебя! – не выдержала Вера. Знакомая поперхнулась и быстро исчезла за поворотом.
– Мужчины любят худых, – хрипло сообщило радио.
– Когда я была худой, ты говорило, что они любят попышнее.
– Просто с тобой всегда что-то не так, – увильнуло от ответа радио.
Нестерпимо пекло солнце. Сердце билось все быстрее. Вера присела на скамейку на детской площадке. Голова была горячей и вдруг закружилась. В глазах потемнело.
– Голову напечет, – сказало радио маминым голосом.
И все исчезло.
Вера оказалась на пыльном чердаке, заваленном старыми вещами. Укутавшись в паутины, тут стояли комод, два стола, ламповые телевизоры, магнитофон, семейные альбомы, кукла-неваляшка, конь-качалка и первый Верин трехколесный велосипед. Внезапно она услышала знакомые посвистывания и тихо, на цыпочках, направилась в дальний угол чердака.
– Хххх… Кххх, – доносился оттуда хрип, становившийся все ближе.
Под детскими платьицами, школьными тетрадками, сандалиями и виниловыми пластинками она нашла источник звука. Радио! Оно было тяжелым и выглядело старше Веры на целую жизнь.
– И вот ты в моих руках, – сказала Вера немного мстительно.
– Слушай меня внимательно, – быстро скомандовало радио, прочистив голос. – Ты должна быть хорошей дево…
На секунду Вера ощутила легкую слабость. Но ее палец повернул колесико еще до того, как она успела дослушать. Раздалось шипение, затем тишина и снова шипение. Вера двигала колесико дальше, и вот на одной из частот она услышала свой собственный голос.
– Давно тебя не было на своей волне, – сказал он.
В тот же миг Вера очнулась на скамейке, чувствуя себя бодрой и полной сил. И собственный голос спросил у нее:
– Чего бы тебе хотелось прямо сейчас?
Ответ был готов. И Вера встала и отправилась в сторону сада, чтобы забрать Соню. Сегодня будут аттракционы вместо тихого часа и мороженое вместо супа. А все остальное подождет.
Открытая дверь
Дом был небольшим – с одной комнатой, ванной и кухней. Тут всегда пахло сыростью. Входная дверь давно разбухла и наклонилась, ища опоры. Ее уже и не пытался никто закрывать. Окно по обыкновению тоже распахивалось настежь – из-за запаха плесени свежее дыхание улицы было здесь необходимо, как кислородный баллон водолазу. Периодически налетающие сквозняки приводили все в движение: то взлетали со стола листки с заметками, то взмывали в воздух прикрепленные к карнизу белые шторы.
В доме жила Она.
Однажды она проснулась от того, что рядом кто-то храпел. Она совершенно четко помнила, что засыпала одна. Ночник подсветил рядом в спальном мешке бородатого мужчину.
– Вы кто? – спросила она спокойно и пнула незваного гостя по ноге.
– Мне просто надо где-то поспать, – буркнул он, не открывая глаз. – Я турист, не спал два дня. Неужели вы прогоните меня в такой дождь?
Она услышала, как шумит ливень. Встала, нащупала ногой один тапок, со второго согнала мокрого соседского кота. Она сидела в кресле, поджав ноги, и читала книгу. Гость храпел, дождь шумел, кот гремел тарелкой, доедая оставленную с вечера котлету.