С такими не очень веселыми мыслями, которые меня не отпускали и в душе, плетусь на кухню. Уже одиннадцать часов. Да, это даже не второй завтрак, пока готовишь, уже будет полноценный обед. Чувствую боль в спине, когда тянусь за хлопьями.

– И мне. Приготовь и мне.

Мне послышалось? Голос перекочевал из головы в реальность? Разворачиваюсь и вижу перед собой сестру. Светлые волосы собраны в хвост, чистое лицо без намека на макияж, голубые глаза, длинные ноги в свободных белых домашних штанах и черная футболка, которая подчеркивает каждый изгиб ее тела. Эта футболка явно перекочевала из гардероба прошлых лет: на размер, а то и на два она была ей мала.

– Приготовить тебе? Ты голодна? Тоже хочешь кашу?

Молча кивает. И этот взгляд. Снова пустой. Она что, по-другому совсем смотреть не умеет? Я начинаю понемногу привыкать к ее взгляду, но вчера, я уверен, он был другим, более живым, в нём были эмоции. Или это всё освещение виновато?

– Да, сейчас. Садись, налью тебе сока. Я только начал, пока еще ничего не готово.

Бесшумно садится за стол. Интересно, давно она встала? Совсем за это время не ела? Обычно она спускалась на завтрак, делала тосты с шоколадной пастой, брала фрукты и уходила к себе. Иногда, правда, ела бутерброды с ветчиной и сыром, но это было редкостью. Скорее всего, она была сладкоежкой. Утренней сладкоежкой. За обедом, ужином она сладости почему-то не ела. Может, ее на сладкое тянет только по утрам? Может, это ее особенность?

– Держи.

Ставлю перед ней стакан своего любимого апельсинового сока. С детства любил только этот сок. Интересно, а она его вообще пьет? Чёрт! Может, она его совсем не любит. Надо было спросить. Да и ладно, если бы не нравился, не пила бы. А так вон сидит, понемногу пьет, пока я управляюсь с сухофруктами и орехами. Да и какой сок я смогу ей еще предложить? В холодильнике, правда, есть еще яблоки, можно сделать свежевыжатый яблочный. Но уже поздно. Теперь пусть будет так, как есть. Надо всё же спросить у нее, какой сок ей нравится больше. Как ее брат, я проявлю себя с наилучшей стороны, проявлю заботу. Да, сделаю так. Может, это даже будет шагом к сближению.

Протягивает мне пустой стакан и смотрит прямо в глаза. Этот взгляд.

– Спасибо.

Пока я витал в облаках, она выпила свой стакан сока. Интересно, долго она его пила? Если судить по сухофруктам и орехам, уже прошло минут десять.

– Скоро будет готова каша. Еще немного настоится, и можно будет есть.

Что там говорил доктор про доверие? Кажется, когда она начнет мне доверять, станет общаться со мной однотипными фразами. Он еще говорил что-то про ее рисунки. Интересно, что это за рисунки? Надо будет у него в пятницу поинтересоваться, может, он их видел. А то столько раз наблюдать, как она рисует, но не видеть результата как-то обидно. Когда я вчера заходил в ее комнату, я нигде их не увидел. Или просто невнимательно смотрел. Мне было не до них.

– Не знаю, ешь ты такую кашу или нет, надеюсь, тебе понравится.

Молча кивает и пододвигает тарелку с кашей ближе к себе. Понемногу начинает есть. Интересно, нравится ей или нет? Ест с настоящим аппетитом или просто из вежливости?

Да что же со мной такое?! Забиваю себе голову совсем не нужной информацией! Нравится – не нравится. Это как игра: орел или решка. Вероятность выпадения пятьдесят на пятьдесят.

Молча сидим, как в последние дни, не глядя друг на друга. Хотя я замечаю, как она урывками поднимает взгляд и сразу возвращает его в свою тарелку. Интересно, о чём она думает? О чём вообще могут думать шизоиды? Если это замкнутые люди, живущие в своем мире, то каков ее мир? Он безлик, как ее взгляд? Или он так же красив, как цвет ее глаз? Она рисует, причем много рисует, значит, у нее хорошее воображение. Сколько красок в ее мире? Вот бы узнать ее вселенную! Там, кроме нее, есть еще для кого-нибудь место?