В кабинете физики было прохладно, как и в любое другое не летнее время. Портреты великих учёных невозмутимо взирали на вошедших. В тёмных сине-серых оттенках утреннего полумрака их пристальные взгляды приобретали ещё большую выразительность и глубину. Когда ртутные лампы заработали, класс озарился белым светом. Дети приготовили свои места и разбрелись кто куда. До начала урока оставалось пятнадцать минут.

Когда прозвенел звонок, все ученики уже были в классе. Они встали рядом со своими местами и поприветствовали учителя.

– Садитесь.

Зашумели стулья – дети сели.

– У кого‐нибудь возникли вопросы по выполнению домашнего задания? – Зуев обвёл класс взглядом. Никто не поднял руку.

– Что ж, – он открыл учебник, – в таком случае…

– Пётр Анатольевич! – перебил его голос ученицы. – У меня есть вопрос…

Двадцать девять пар глаз уставились на одногоединственного ребёнка.

– Что тебе было непонятно? – Зуев говорил мягко, настолько, насколько это было возможно. Такой тон преподавателя однозначно успокаивал.

– Я не поняла… Верней, поняла и решила, но ответ не совпал с ответом в учебнике.

– Хорошо. Запиши своё решение на доске. И мы все вместе попробуем разобраться. Какой номер упражнения?

– Задание сто один.

Ученица направилась к доске, и, пока она шла, Зуев успел выловить несколько недовольных взглядов, услышав перешёптывания, адресованные юной выскочке. Как правило, школьники, особенно это было заметно начиная с третьего класса, недолюбливали детей, пытающихся разобраться в каких‐то задачах или примерах досконально. Дети не любили тех, кто начинал задавать вопросы и старался что‐то для себя понять. И Зуев прекрасно понимал: этот ребёнок, что вышел сейчас к доске, имел храбрость пойти против своего маленького мирка. Он ценил в людях бунтарскую натуру.

На странице учебника было написано: «Задача 101. В куске кварца содержится небольшой самородок золота. Масса куска равна 100 г, а его средняя плотность – 8 г/см^>3. Определите массу золота, содержащегося в куске кварца, если плотность кварца 2,65 г/см^>3, а плотность золота – 19,4 г/см^>3».

Зелёная доска начала оживать. Детская рука несколько неловко выводила длинные примеры. Зуев внимательно следил за вычислениями, что расписывала ученица. Сейчас он даже не слышал её слов, да и не очень‐то они ему были нужны. В эпоху студенческой жизни Зуева (учился он, понятное дело, на физика) простые слова стали быстро терять привычные, понятные значения и смыслы. А физическая формула начинала говорить ему больше, чем длинный рассказ.

Сейчас, так же как и раньше, Пётр погрузился в мир формул на зелёной доске. Их визуальное повествование, то, как они вели свой рассказ, было приближено к изяществу танцоров театра, которых он так часто видел в детстве. Безусловно, в этом решении присутствовала пара моментов, которые можно было бы подправить, но в целом композиция, что предстала перед ним на доске, понравилась Зуеву. Его глаза остановились на ответе: семьдесят семь целых, сорок шесть сотых. Ответ был верен, хоть и округлён.

– А в учебнике что получилось? – несколько озадаченно спросил учитель.

– Семнадцать целых, одна десятая…

Зуев еле заметно улыбнулся.

– У кого получился ответ как в учебнике?

Больше половины подняли руки.

– А у кого вышло то же, что и на доске?

На этот раз подняли руки всего четыре человека.

– Я стесняюсь спросить, остальные вообще не решали задачу? Хотя это, собственно, уже не так важно. – Зуев закрыл учебник и обратился к девочке, что стояла рядом: – Что ж, очень хорошее решение.

Затем он посмотрел на класс:

– Для тех, кто решал задание, сообщаю, что правильный ответ – на доске.