«Проволка есть? Хочу сделать третью руку!»

Генка, хоть и был штатным двоечником, иногда соображал удивительно здорово. Действительно, если согнуть проволоку буквой «П» и вставить в пальто так, чтобы перекладина легла по плечам, а концы в рукава, то все должно получиться.

Я загорелся Генкиной идеей. Сначала мы нашли бухту стальной проволоки рядом со столбом линии электропередач, но она оказалась тонкой и легко гнулась.

Тогда мы с Генкой притащили лестницу и залезли на сам столб. Там, ниже электропроводов, был закреплен кабель в синей изоляции толщиной с мамину скалку. Вот это было то, что надо!

Мы топором обрубили кусок кабеля и пошли к Генке делать третью руку. Генкино пальто оказалось слишком мало, и пришлось взять черный отцовский демисезон. Рукава подогнули, чтоб не болтались, а в один напихали тряпок, чтобы не казался пустым, затем вставили П-образный кусок кабеля, и Генка надел на себя всю конструкцию.

Получилось даже лучше, чем у комиссара. Генка поднял правую руку – поднялась и левая, и затем между пуговиц на полах пальто вылезла третья – с деревянным пистолетом. К левой руке мы приделали черную отцовскую перчатку, и стало вообще натурально. Хоть в кино снимайся. Было поздно, и мы разошлись по домам, договорившись идти в школу вместе.

Зимой у нас полярная ночь, и поэтому утром было темно и морозно. Генка уже ждал меня на тропинке. Освещенный фонарем, на белом снегу в черном, не по размеру, пальто, он смотрелся, как таракан в твороге: неожиданно и тревожно.

Около столбов ковырялись какие-то люди, но нам было не до них. У нас была третья рука! Генка шел с перекосившимся левым плечом, и мне пришлось тащить его ранец.

Мы пришли раньше всех, но Генка не стал раздеваться, а ходил в пальто по классу, время от времени поднимая руки. Они торчали вверх прямые, как оглобли у троллейбуса, и казалось, что все работает без сбоев.

И тут в класс входят сразу несколько учеников. Первой, сжимая стопку учебников, шла Оля Сазонова, пионервожатая из девятого класса. Ну, ей и не повезло. Генка, побледнев от волнения, с горящими глазами, направился прямо к вожатой и замогильным голосом сказал:

«Стой, Сазонова!» – и поднял руки вертикально вверх.

Сазонова остановилась, ничего не понимая.

«А направь-ка на меня свой учебник по математике, Сазонова!» – мрачно сказал Шишкин. Пионервожатая инстинктивно протянула ему учебники.

«Руки вверх, Сазонова!» – страшным голосом произнес Генка, и у него прямо из живота вылезла третья рука с деревянным пистолетом.

Сазонова, словно отрабатывала это долгие годы, четким движением учебников обезвредила сначала пистолет, а затем и Шишкина. Она визжала и била Генку стопкой книжек так, что Шишкин выскочил из пальто, и оно осталось лежать на полу с поднятыми руками.

На шум прибежал директор, Хурсенко Пал Василич, по кличке Хурся. Он-то и обнаружил кусок кабеля в брошенном Генкой демисезоне.

И вот тут-то и случился настоящий скандал. Оказалось, что кабель, который мы обрубили для третьей руки, шел к секретной воинской части, расположенной недалеко за городом. Это место принято было называть «Площадкой», и там служили какие-то космические войска.

В общем, как сказал Хурся, мы с Шишкиным чуть не продырявили воздушный щит Родины.

Для того чтобы смотреть в телескоп, надо изучать астрономию. А чтобы изучать астрономию, нужно быть девятиклассником. Это непреложное школьное правило очень расстраивало Генку Шишкина.

Во всем нашем крохотном заполярном городке был только один телескоп, и стоял он в научном кабинете нашей школы. Смотреть в него разрешалось лишь ученикам старших классов, а наш 6-й «А» в это число никак не попадал. И тут вдруг такая удача! Впрочем, начиналось все гораздо хуже.