Странный страх вдруг прошёл по телу неприятной волной холода. Мари медленно встала. Приблизилась к маме и помахала перед лицом. Мурашки покрыли руки, а ноги ослабли. Мари напугано крикнула:

– Это не смешно… Ты слышишь? Мам!… МАМА! – сердце ухнуло вниз и забилось со страшной скоростью. Мари отшатнулась и тут же снова приблизилась, не зная, куда себя деть. – Ну пожалуйста, мам, это слишком… Мам? Ма-а-а-ам! Прекрати пугать меня. Пожалуйста!!!

Потянувшись к книге, чтобы вырвать её из рук матери, Мари вдруг обнаружила, что силы не хватает. Она не может забрать книгу. Испуганно отскочив, словно это с мамой творилось что-то неладное, Мари схватила вазу. С размаху ударила ею об пол.

Сработало. Женщина вздрогнула и подскочила. Охнула и… пошла к окну, бормоча себе под нос что-то о штормах. Слёзы потекли сами собой. В груди росло страшное понимание – её милая, любящая мама никогда не смогла бы устроить такой жестокий розыгрыш. Нет, родители слишком любили единственную, избалованную и выросшую в роскоши доченьку Мари. Такой ужас не мог быть шуткой.

– Мама. Мамочка, пожалуйста, скажи, что шутишь! Мама-а, – кидаясь следом за женщиной, просила Мари. Слёзы неконтролируемо текли по щекам, застилая взгляд. – Ты шутишь? Ты же шутишь… Ну мам!

Но ответом была тишина и стук дождя по окну.

– Ви? Это сон? Пожалуйста… Кто-нибудь!

Не понимая, о чём просит и молит, Мари заметалась по комнате. Рядом, не обращая на неё внимания, её мама убирала разбитое стекло. Мари охватил ужас и частое дыхание вытеснило из головы мысли. Она беспомощно подбегала к маме и тут же отскакивала, охваченная самым сильным страхом в своей жизни. Вещи, купленные ею, медленно таяли. Статуэтка, подаренная маме на День Матери. Ваза для фруктов. Но женщина ничего не замечала. Только Мари безумно таращилась на растворяющиеся в воздухе предметы.

Медленно и неумолимо, растаял даже её сценический образ, и Мари оказалась раздетой. Но охваченная ужасом, она не заметила этого сразу.

Мари сидела на полу скованная страхом и шоком. Слёзы лились сами собой. Она смотрела куда-то перед собой, пока тело била дрожь. Рядом, мимо неё ходила ничего не замечающая Анна.

«Я схожу с ума? Сколько я уже так сижу? Нужно что-то делать. А может наоборот? А что я могу сделать? Мои вещи исчезли… Боже… Боже, что происходит? Почему мама?.. Где вещи? Что со мной?!» – мысли беспорядочно возникали в голове. Мари никак не могла сосредоточиться на одной. Чувствуя себя обезумевшей, она подскочила и от бессилия закричала, надрывая голос, зовя маму. Крик перешёл в истеричные, припадочные рыдания. Но Анна задумчиво протирала пыль.

Отворилась дверь и вернувшийся с работы отец вошёл в дом. Мари беспомощно потянулась в его сторону. Но никто её не видел. Это было правдой. Она не сошла с ума.

Находиться в доме стало мучительно больно и страшно. Хотелось спрятаться. На нетвёрдых ногах, Мари поднялась. В голове продолжали метаться тысячи страшных мыслей. По щекам катились слёзы. Не понимая, что делает, она, шатаясь от стены к стене, дошла до гаража. Открыть дверь получилось. Стащив отцовский рабочий комбинезон, Мари взяла в руки ключи… села на мотоцикл.

Вечерняя прохлада ударила в лицо. Сердце бешено стучало. В ушах стоял звон. Она не знала, что ей теперь делать. В голову ударила мысль, позабытая от страха: «Мост. Ви» И она, набирая скорость, летела к мосту.

Водители её не замечали, Мари пролетала на красный и нарушала абсолютно все правила. Никто её не видел…

От начала и до конца, мост пустовал. Девушки из снов нигде не было. Проехав туда-сюда несколько раз, Мари убедилась – Ви здесь не было.