– Каждый второй, – одёргивая сюртук, сказал Эссар и плюхнулся в кресло.

– Что?! – Возвращаясь к реальности, я не сразу поняла, о чём говорит декан.

– Каждый второй абитуриент пытается впечатлить меня пауком. Ты не исключение.

Он посмотрел в сторону камина. На стене висел щит с изображением паука, раскинувшего лапы в символической сети – эмблема факультета запретных заклятий.

– Абитуриент, – язвительно повторила я. – Студенты приходят в Академию, чтобы учиться. Сами! Сдают экзамены.

– Ты прошла испытание, принята и будешь учиться, – спокойно согласился господин Эссар. – С желанием и прилежанием.

Он выдвинул ящик стола и извлёк из него вещицу, похожую на браслет.

– Снова ошейник?! Нет уж! – Я попятилась, понимая, что бежать всё равно некуда.

Эссар неожиданно вздохнул и нахмурился.

– Так и знал, что с тобой будут проблемы. Подойди ближе и протяни руку. Любую.

Не хочу!

Я помотала головой, показывая, что не собирается исполнять приказ. Гастон сам вышел из-за стола, посмотрел в глаза так, что я остановилась, замерла словно мышь перед котом-охотником.

Какой пронзительный и тяжёлый взгляд – камень, давящий на грудь! Красивые глаза цвета мокрого камня. Влекущие и опасные.

У меня перехватило дыхание.

– Это не больно, – тихо сказал Гастон, прикасаясь пальцами к моему подбородку, принуждая смотреть внимательнее.

Я невольно запрокинула голову, заворожённо наблюдая за частицами хаоса в тёмно-серых глазах мага. Сила дара Гастона Эссара привлекала и будоражила кровь. Пальцы, касавшиеся моего лица, были приятно прохладными. Так трудно устоять перед родной стихией, но я не случайно носила прозвище «Дикий шип».

– А вот это – больно! – Я сделала маленький шажок вперёд и всей тяжестью надавила на носок сапога самоуверенного декана.

Месть была детской и бесполезной, но принесла небольшое удовлетворение. Эссар прикусил губу, сдерживая хриплый рык. Молниеносно пальцы мага оковами легли на мою кисть. Я не собиралась сдаваться и обрушила град ударов кулаком свободной руки на грудь и плечи Эссара.

– Я не собираюсь с тобой бороться, Дикий шип, – пробормотал он мне в ухо, развернув и прижав к себе.

Мы тяжело дышали. Я чувствовала позади мускулистое и разгорячённое тело. Этот жар не могла скрыть даже одежда. На первый взгляд Эссару было чуть больше тридцати – самый расцвет мужской силы.

На глазах выступили злые слёзы, и ненавидела я не только предателя, но и себя. Я ощутила, как от дыхания господина Эссара на шее поднялись волоски, а по спине прошла волна сладкой дрожи. В памяти ярко всплыли образ растрёпанной красотки и недвусмысленные стоны, доносившиеся из кабинета.

– Убей меня, убей! – на секунды теряя самообладание, крикнула я. – Справился с женщиной?! Убей и похорони под своими окнами, чтобы каждый день любоваться на могилку!

Браслет защёлкнулся на кисти, а тиски странных объятий разжались так внезапно, что я чуть не рухнула на колени. Я стремительно обернулась и успела увидеть мертвенно-бледное лицо Гастона Эссара, словно его пронзили кинжалом и продолжают проворачивать оружие в кровоточащей ране.

Неужели негодяя так задели обвиняющие слова?

Я почуяла силу мимолётного превосходства.

Так получи же снова!

– Предатель! – Я с чувством плюнула негодяю под ноги и попыталась снять браслет.

Но это оказалось не так-то просто.

Необычная вещица из чернёного серебра обхватила руку паучьими лапами. Кожу обожгло будто калёным железом. Я вскрикнула, зашипела, ломая ногти, царапала по выпуклому рисунку на безделушке.

– Что за дрянь ты на меня нацепил?! Хуже ошейника! Нравится мучить людей?

Губы Гастона дрогнули. Казалось, он тихо выругался и возвёл взгляд к потолку. Я размахивала рукой, и декан снова поймал меня за кисть.