Однажды он взял самого знаменитого учителя Казани с собой на свадьбу. Когда в дороге в одной деревне им преподнесли испить медовуху, Ибрахим-бай стал упрашивать учителя: «Хазрат! Выпей медовуху. Это хорошая вещь. От неё не пьянеют». Тут учитель вспомнил, что Ибрахим-бай обычно мстил тому, кто не послушает его слов, и сказал своему соседу: «Если мы не выпьем это, он может опозорить нас, высадив посреди леса и оставив там. Станешь посмешищем для всего народа» и вынужден был маленькими глотками выпить медовуху.

Однажды Ибрахим-бай пригласил к себе в гости муллу прихода и пригвоздил его обувь у входа в дом. Когда мулла надел обувь и захотел сделать шаг, то упал возле двери. Ибрахим-бай вдоволь посмеялся от проявленного таким образом «уважения» к мулле прихода.

Смеяться и издеваться над шакирдами он любил ещё больше. Иногда Ибрахим-бай звал их в гости и кормил их до отвала похлёбкой из полбы, говоря: «Шакирды! Другого угощения нет. Я позвал лишь для того, чтобы позабавиться». А позже он ставил на стол всевозможные яства и смеялся над шакирдами, которые не могли есть, так как их желудки были полны. А если же шакирды всё же сидели и ждали, что бай угостит их чем-нибудь более вкусным, он говорил: «Не обижайтесь, другой еды нет» и выпроваживал их, смеясь им вслед. Ибрахим-бай устраивал много таких шуток и издевательств, о большинстве из которых сложили рассказы и анекдоты.

Так как Марджани приходилось общаться с Ибрахим-баем, являющимся председателем прихода и надзирателем мечети, ему оставалось выбрать одно из двух: либо не высказывать свои мысли и планы, закрывать глаза на все недостатки Ибрахим-бая, плясать под его дудку, терпеть его унижения и выполнять все приказы. Либо не обращать на него особого внимания, не боясь перемены отношения к себе, говорить правду, не отходить от середины и остерегаться совершать противоречащих шариату и совести поступков из страха перед местью Ибрахим-бая.

Как бы Ибрахим-бай ни уважал Марджани, он всё же не отказывался от своих шуток, вёл себя с ним так же, как с остальными муллами и хотел помыкать Марджани. Но Марджани был серьёзным человеком, и его высокая натура не позволяла ему быть игрушкой в чужих руках и следовать за чужими взглядами, поэтому и с Ибрахим-баем он общался довольно сдержанно. Он считал унижением жить как некоторые муллы и слуги бая, смотрящие ему в рот, поэтому не возвеличивал его больше заслуженного.

Кроме этого Ибрахим-бай получил кое-какое образование и имел небольшие знания в области морфологии и синтаксиса, поэтому он вмешивался в образовательный процесс медресе, а иногда даже отменял приказы, вынесенные тем или иным учителем. Когда однажды Марджани решил отчислить из медресе ученика, не отличавшегося прилежным поведением, Ибрахим-бай высказал ему: «Почему ты без моего разрешения отчисляешь учеников из моего медресе?», наговорил ещё много некрасивых слов и запретил выносить решение об отчислении. Вдобавок этот ученик не брезговал лгать и частенько рассказывал Ибрахим-баю, будто Марджани распространял слухи о нём и высказывал противоречащие шариату речи. Именно он и стал первой причиной напряжённых отношений между Марджани и Ибрахим-баем, из-за него произошло немало смут. Среди людей того времени эта история запомнилась как «История Бей Хасана».

После этого между Ибрахим-баем и Марджани произошло ещё несколько событий. Однажды Ибрахим-бай сказал ему: «После вечернего намаза я устраиваю собрание алимов и хотел бы, чтоб ты присутствовал на нём». На что Марджани ответил: «Я обещал одному человеку, что после вечернего намаза приду к нему», упомянув при этом имя одного бедняка. Ибрахим-бай подумал, что Марджани не сможет предпочесть его какому-то бедняку, и всё же устроил собрание. Он даже не мог предположить, как можно оставить богача и уйти к бедняку.