– Ты долго, – заметил муж, когда я спустилась вниз после утренней молитвы.

Я легко нашла террасу в этих хоромах, но чуть не заблудилась, пока искала молитвенную. За круглым столиком, расположенным среди пальм и ярких экзотических цветов, Карим сидел один, не отрывая взгляд от планшета, и пил маленькую чашку кофе, придерживая ее не за ручку, а сверху тремя пальцами. Удивительно. В детстве я тоже так пила чай, пока Назира не отучила меня со словами, что прекрасной девочке нельзя держать чашку, как последователь шайтана.

Я неуверенно села в роскошное кресло-кушетку напротив мужа и внимательно наблюдала за тем, как он завтракал. За жестами, за взглядом, устремленным на планшет, за пальцами, которые постукивали по экрану. Но я тут же отвлеклась на молодую служанку в белом одеянии, поверх которого был надет бордовый фартук. Она подбежала с подносом в руках и выложила вокруг меня катаеф3, шакшуку4, хумус и множество лепешек. Но меня больше поразило, что в дополнение к этому разнообразию и чайнику зеленого чая мне принесли…

– Английский завтрак? – вопросительно посмотрела на яичницу из двух яиц, бекон из индейки и тост.

– Не знал, что ты любишь. Попросил приготовить все, – уточнил мужчина, не отрываясь от планшета. Служанка миловидно улыбнулась мне и скромно упорхнула внутрь.

Мне было достаточно хумуса и лепешек. И чай, конечно же. Именно тарелку с хумусом я придвинула к себе и отломила кусочек горячей и хрустящей лепешки.

– Ты не любишь яйца? Катаеф?

– Люблю. Но мне достаточно хумуса.

– Это просто закуска. Я не хочу, чтобы ты голодала.

Ничего не ответила и продолжила есть хумус с лепешкой, стараясь не обращать внимание на недовольный мужской взгляд, прожигающий меня хуже рентгена. Нет, я не чувствовала его взгляд, скользящий по моему лазурному одеянию, по хиджабу в цвет абайи с золотой росписью. Молча завтракала, запивая чаем. Однако мое дыхание все равно сбилось, и я старалась глубоко вдыхать влажный воздух с залива.

– Нам будет весело, – заметил он.

– То есть?

– В семье. Ты необычная девушка, необычный характер.

– Мы совсем не знаем друг друга. Во мне нет ничего необычного.

– Даже глаза?

– Унаследовала от мамы.

– Скучаешь по ней?

Опустила взгляд и горько усмехнулась. Не то слово. Хотела, чтобы на свадьбе она была рядом со мной. Да и вряд ли она бы допустила, чтобы я вышла замуж против своей воли. Но долг есть долг, и я должна была его выполнить. И даже она не остановила бы меня, будь рядом.

– Какие у меня обязанности?

– Ты не знаешь, чем должна заниматься жена?

– Я имею в виду королевские обязанности, выходы в свет или что-то подобное.

Перед свадьбой я немного прогуглила, чем занимаются жены шейхов, раз мне выпала такая участь. Но я хотела бы подробнее узнать о роде деятельности, кроме встречи мужа в теплой постели, потому что готовкой и уборкой, насколько поняла, будут заниматься слуги. Хотя я любила готовить, мы с Джахидом не голодали, пока жили в Лондоне.

– Ты из королевской семьи, поэтому…

– Я не родной племянник эмира, всего лишь двоюродный. У меня есть свои дела в бизнесе.

– Какие? Чем ты занимаешься?

Он вопросительно выгнул бровь и посмотрел на меня так, словно я сказала, что ему на макушку приземлилась огромная муха.

– Женщинам об этом знать не обязательно. Ты можешь жить в свое удовольствие и ничем не заниматься. С готовкой справится Фатима, а девочки убирают дом. Или ты хочешь ежедневно мыть полы в огромном дворце?

Карим усмехнулся и отложил планшет, но я с каждым его смешком, с каждой секундой чувствовала, что Аллах послал мне самое трудное жизненное испытание. Испытание, которое, казалось, я не пройду.