И я жил по этому принципу в Лондоне, а затем и дома. Очень скоро обо мне разошлась своеобразная слава. Меня прозвали жестоким, но щедрым. Меня боялись и меня любили. У меня было множество женщин. Я не собирался жениться, но и отказывать себе в плотских утехах не намеревался. Поэтому я завел гарем. Специально обученный человек – машате – подыскивал мне красавиц по всему миру. Я заключал с ними договор – и мы все получали то, что хотели. Я – красивое женское тело и немного забвения, они – деньги, яхты, дорогие машины и виллы. Но сколько бы я не пытался забыться, перед глазами все еще стояла она. Нежная пугливая Анни. Маленькая хрупкая блондинка с испуганными глазами.

Когда в очередной раз я, кончив, представил перед глазами ее, я решил, что так больше не может продолжаться.

Я отправил своих людей в Россию. Велел узнать им, как сейчас маленькая Анни. Я отдавал себе отчет, что мне может не понравиться то, что я услышу: что она счастливо замужем, что у нее один, двое, трое детей. Что муж ее безумно любит, и она полностью довольна своей жизнью и даже не вспоминает обо мне.

Но чего я не ожидал услышать, так это того, что она мне солгала.

Никакого жениха у нее не было. Ни тогда, ни сейчас.

И она до сих пор одна.

Эта маленькая дрянь с невинными глазами соврала мне прямо в лицо!

Гнев застил мне глаза. Ярость накрыла с головой. Столько лет я горел по ней, чтобы узнать, что все зря! Что маленькая паршивка помахала хвостом перед моим носом – и юркнула в кусты, оставив меня тосковать по своей лживой натуре.

Гнев со временем утих. Но ярость осталась. Свернулась клубком и требовала выхода. Желание ее наказать и сделать, наконец, своей, разрывало меня напополам. И тогда я принял единственно верное решение.

Больше никакой пощады. Однажды я позволил ей взять над собой верх. Клюнул на ее нежность и хрупкость. Но теперь я не позволю ей ими воспользоваться. Я буду наслаждаться ими – долго, со вкусом, с упоением – но больше не позволю себе обманываться. Она может делать и говорить все, что угодно. Я все равно сделаю ее своей, что бы она там ни думала на этот счет. Я накажу ее за ее ложь. За все те годы, что я о ней грезил. Я попользуюсь ею, ее мягкостью, ее неповторимой женственностью, ее восхитительным, до сих пор снящимся мне по ночам телом – а потом выкину, как мусор.

Чтобы она поняла, каково это – идти против шейха Таамира эль-Эдриса.

4. 4

АННА

– Через несколько дней я покину Эмираты, – качаю головой, трусливо радуясь своему избавлению, – и ты меня больше никогда не увидишь.

– По-твоему, раз я сумел тебя сюда заманить, то не смогу удержать?

Хлопаю ресницами. Что это значит? Я не успеваю задать этот вопрос, как нам приносят заказ. Сафар бесшумно расставляет по столу тарелки и так же бесшумно удаляется, почтительно склонив голову. Оглядываю зал в поисках других людей – но до сих пор никого нет.

– Ешь, – приказывает Джад.

Я действительно голодна. Но под его жестким взглядом я даже вздохнуть не могу, не то что есть.

– Спасибо, я сыта.

Джад ничего не отвечает. Но в его глазах отражается такая угроза, что я спешно беру вилку и нож. Отрезаю себе кусочек стейка, нерешительно отправляю рот – и удивляюсь. Мясо великолепно. Никогда не ела такого раньше. Тщательно пережевываю, проглатываю. Не подавилась. Даже странно.

– Ты сказал, что заманил меня сюда… Ты умел в виду этот ресторан?

Его губы кривятся в ухмылке.

– Моя власть распространяется гораздо дальше пределов одного жалкого ресторана, Анни.

Я теряюсь. Это значит нет? В любом случае, он меня пугает. До сих пор. Нет, не так. Теперь он пугает меня гораздо больше, чем раньше. Тогда был парень. Богатый, да. Но парень, который отпустил меня, когда я соврала про жениха. А сейчас напротив меня сидит уверенный в себе мужчина. И этот мужчина силен и влиятелен. А еще он жутко зол на меня за мою ложь.