– Потому что вызвали, – само вырывается из моих уст.

– Вызвали?! – Лиалкенкиг напряженно морщит загорелый лоб. – Кто же?

– Не могу открыть.

– Странные дела творятся во дворце, – произносит Плешивец в пространство. – Непонятные и недобрые. Вот и король наш куда-то сгинул. Лучшие воины мрут как мухи, беспричинно и безвестно. Вызвали, говоришь? Ладно… Свободны! – бросает он через плечо.

Гамибгай и Айнави в полном недоумении удаляются. Надо думать, не слишком далеко. И уж очень все это смахивает на какую-то недобрую игру.

Плешивец придвигается поближе.

– Сотник сказал что-нибудь? – шепотом спрашивает он.

– О чем?

– Кто, мол, убил Змееглавца, да зачем? Или, к примеру, кого привел Свиафсартон с Алтарного поля?

– Не сказал ничего.

– Так-таки и ничего? Перед смертью-то?

Значит, все же успели побывать…

– Меня вызвали, – твержу я упрямо. – Сотник был жив. С ним оставалось трое моих мечников. Ничего другого не знаю.

– Я для чего все это спрашиваю? – рассуждает Лиалкенкиг, словно бы специально ко мне и не обращаясь. – Для того, что ты мне по нраву пришелся с самого начала, как слез со своей горы, сменил овечьи шкуры на латы и взял в руки меч. Нет у меня большого желания обходиться с тобой, как ты того заслуживаешь, и как я обошелся бы со всяким другим на твоем месте. Ведь ты знаешь, я не слишком-то церемонюсь, когда мне хочется что-то у кого-то выведать. А ты явно что-то скрываешь от меня. Напрасно. Я ведь могу всю душу из тебя вынуть, как потроха из требухи…

– Мне незачем таиться, Плешивец.

Он нависает надо мной, словно хищный зверь над добычей.

– Кто там был, Хьеперрак? – спрашивает он негромко. – Кто прикончил Когбосхектара и всех? Или… – его лицо каменеет. – Он и сейчас здесь?!

Мне вовсе не хочется выпускать знак, который с таким трудом удалось приманить из щели под гобеленом. Но иного выхода просто не остается. Потому что боевой колдун Лиалкенкиг Плешивец вот-вот применит одно из своих разрушительных заклинаний, и неизвестно, что из этого получится. Жаль… Я хотел пообщаться с проницательным Хьеперраком немного дольше. Обычное дело – все и всегда делается впопыхах и через пень-колоду…

Измещение.

– Наза-а-ад!!! – задушенно рычит Лиалкенкиг.

И отбрасывает меня в прежнее тело!

Нихххренннасебе!!!

Кто его научил этому искусству?!

Ну да, боевой колдун. Сноровистый. Упрямый. Поднаторелый в магических сшибках с такими же продувными мерзавцами, как и сам. Никаких дешевых эффектов, никаких фонетических магем, одна телесная магопластика.

Но никто и не думал, что это будет легко.

Измещение.

– Пшел из меня, сволочь!..

Он заворачивает себя в магическую защиту, как в крепостную кладку. Воздвигает бастионы и перебрасывает куртины, огораживается рвом, роет потерны и капониры, заготавливает емкости с неугасимым огнем для изливания на головы штурмовиков. Это становится по-настоящему увлекательным. Крепость выглядит внушительно и производит впечатление трудноприступной. Но у нее должны быть бойницы…

На шум из-за угла с мечами наперевес выскакивают Гамибгай Шмыгоносец и Айнави Рукоблудец. Вас, дурней, здесь только и не хватало.

Измещение.

Лиалкенкиг с самым обалдевшим видом следит из своей цитадели, как Хьеперрак внезапно из полного жизни и энергии агрессора превращается в бездыханную куклу, стекленеет глазами и сползает на пол, царапая скрюченными пальцами стену под гобеленом.

– Где? – вопит он в растерянности. – Где он?!

– Кто «он», Плешивец? – в один голос спрашиваем мы с Гамибгаем.

Измещение.

«Ловко, – успевает напоследок одобрить мой тактический ход Лиалкенкиг. – Не ожидал. Даже обидно…»

Крепость рассыпается, словно сложенная из песка. Гарнизон выбрасывает белый флаг, посотенно складывает оружие и строится на площади, чтобы выслушать слово победителя.