Оглянувшись на Пейнтера, Лиза вопросительно подняла брови.

– С вертолетов, – перевел тот.

Если военные и любят что-то больше своего оружия, так это всякие прозвища.

И все же когда самолет начал заходить на посадку, Кроу ощутил восторженное возбуждение. Они находились на борту МВ-22 «Оспри», любезно предоставленного авиационным учебным центром морской пехоты в Твентинайн-Палмс, неподалеку от Лос-Анджелеса. Этот летательный аппарат военные называли «перевертышем» за его способность превращаться из традиционного самолета с жесткими крыльями в вертолет благодаря повороту осей винтов, расположенных в консолях крыльев.

Развернувшись в кресле, Пейнтер наблюдал за тем, как винты, вращавшиеся в вертикальной плоскости, медленно развернулись вверх. Поступательная скорость самолета резко снизилась, и он, зависнув над землей, начал опускаться вниз. Через мгновение колеса шасси коснулись взлетно-посадочной полосы.

Лиза шумно выдохнула.

– Поразительно!

Пейнтер обратил внимание на еще два МВ-22, стоявших чуть дальше на летном поле. Вокруг них суетились техники, и это говорило о том, что самолеты прилетели недавно, откликнувшись на экстренный вызов. Вдалеке виднелись вертолеты морской пехоты.

– Похоже, все приняли твое приглашение, – заметила Лиза.

Перед тем как покинуть побережье, Кроу набросал вчерне план предстоящих действий: поисково-спасательная операция, эвакуация, карантинные меры, расследование и, наконец, уборка. Выполнение первых трех пунктов уже шло полным ходом, что давало возможность Пейнтеру и его команде приступить сразу к расследованию.

Кроу знал, с чего ему нужно начинать. Поисково-спасательный отряд морской пехоты, первым откликнувшийся на сигнал тревоги, доставил с места событий живого свидетеля, сотрудницу службы охраны парка, которая случайно оказалась рядом с базой, когда там произошел взрыв. Пейнтеру уже было известно о перестрелке на вершине соседнего холма, которая поднимала очень тревожный вопрос: кто эти боевики и какое они имеют отношение к тому, что произошло на базе?

Только один человек мог дать ответ на этот вопрос.

А из того, что успел узнать Пейнтер, следовало, что эта женщина упорно не желает говорить.

Дженна не стала дергать дверную ручку. Она и так знала, что заперто. Женщина принялась расхаживать по комнате. Судя по школьной доске впереди и рядам парт, это была маленькая аудитория. Из окна третьего этажа вдалеке был виден горнолыжный подъемник, а также выстроившиеся в ряд конюшни. Прямо внизу от входа в здание медленно отъехала карета «Скорой помощи».

Медики уже осмотрели Дженну: перебинтовали ей руку, заклеили небольшой порез на ключице и в заключение вкололи антибиотики. Они также предложили ей обезболивающее, но Дженна решила ограничиться таблеткой ибупрофена.

Нужно сохранить голову ясной.

Однако этому никак не помогала вскипающая у нее в груди ярость.

Никко не отрывал взгляда от хозяйки, растянувшись на полу, наблюдая за тем, как она ходит из угла в угол. Перед собакой стояли миска с водой и пустая тарелка. На одной из парт лежал поднос с завернутым в целлофан бутербродом с ветчиной и пакетом молока. Дженна не притронулась к еде. Аппетит и не думал возвращаться к ней.

Молодая женщина взглянула на часы.

Долго они собираются меня здесь держать?

Морской пехотинец, спасший ее, сержант-комендор Самуэль Дрейк, сказал, что с нею хочет побеседовать какой-то человек из Вашингтона. Однако прошло уже больше часа с тех пор, как ее заперли в пустой аудитории.

«Так где же, черт побери, этот тип?»

Какое-то время назад к Дженне заглянул начальник базы, задал ей несколько вопросов, но она ответила ему молчанием. Свою историю она расскажет только один раз, но лишь после того, как получит кое-какие ответы.