На вид ей было около двадцати пяти лет, но на самом деле ей уже исполнилось тридцать. Женщина гордилась своей моложавостью. Этой гордости девочка не понимала.

Сейчас она стояла возле своего художественного руководителя, на ней были джинсы, черная водолазка, волосы аккуратно собраны на голове.

Девочка обожала театр. Пожалуй, это единственное место, в котором уходила вся фальшь, надменность, лицемерие, годами окружавшие ее в родительском доме.

Мама всегда говорила: нужно прятать эмоции, не показывать истинную себя, чтобы люди не воспользовались этим и не причинили тебе боль.

Родители относились к ее увлечению с легким пренебрежением, для них театром являлась сама жизнь, где у каждого – своя роль, и чем лучше она будет сыграна, тем больше окажется вероятность, что ты чего-то добьешься.

Дома девочка тщательно делала вид, что театр для нее – это всего лишь хобби, возможность неплохо провести время. Но когда она приходила в большое каменное здание, при виде которого ее охватывало возбуждение, девочка понимала: театр был сценой ее жизни.

Она хотела стать актрисой. Да, в ее возрасте строить планы трудно, ведь мировоззрение меняется каждые двенадцать минут, но тем не менее девочка мечтала, стремилась.

В тот день после занятий в гимназии она, не спеша одевшись, собралась и вышла на улицу.

Мама должна была забрать ее в половине второго. Прошло пять минут, потом десять, потом еще пять.

Девочка ходила взад-вперед возле крыльца, скучающим взглядом оглядывала подъезжающие и отъезжающие машины, куда-то спешащих людей и снующих везде детей.

Она и сама была ребенком, однако в моменты безысходности начинала стремительно взрослеть, потому что на ее плечи возлагалась ответственность.

До репетиции в театре оставалось чуть более получаса, а мама все не появлялась.

Девочка хотела позвонить маме, но это отдавало легкой навязчивостью, чего девочка старательно избегала.

Вздохнув, она еще несколько раз осмотрела местность и зашагала к метро.

Купила жетон, вставила его в приемник и прошла на перрон.

Остановившись недалеко от края платформы, она надела наушники и включила музыку.

Рассекая тоннель огнем фар, прибыл поезд, девочка вошла в него и села в конце вагона. Закрыв глаза, школьница начала обратный отсчет.

Девочка знала – до ее остановки ехать около 10 минут, и, устроившись удобнее, она просто погрузилась в музыку.

Это были прекрасные мгновения…

Поезд покачивался, девочка чувствовала, как он мерно разрезает воздух, постоянно двигаясь вперед.

Ощущая, что ее обволакивает шум подземного волшебства, девочка начала погружаться в сон.

Сказывалось полуночное общение со смартфоном. Девочка не понимала, почему по вечерам она не может просто лечь и уснуть. Ей всегда казалось, что, если она не станет пользоваться телефоном, перестанет прокручивать сотни метров постов в социальных сетях, не будет в курсе последних новостей в мире, маховик благоденствия и покоя сломается.

Поезд ехал, музыка убаюкивала.

Находясь на границе сна и бодрствования, девочка почувствовала – поезд в очередной раз остановился.

С трудом разомкнув веки, она огляделась.

Люди выходили из поезда, вагон медленно пустел.

Она поняла, что это была конечная остановка.

Внутри похолодело.

Вскочив, девочка быстрым шагом вышла из выгона и пошла к эскалатору. Не дождавшись, пока механизм поднимет ее, она, перепрыгивая через ступени, помчалась наверх.

Выбежав на поверхность, огляделась.

Заметив неподалеку такси, девочка махнула, машина медленно подползла. Открыв дверь, она, не поздоровавшись, с ходу назвала место назначения.

Водитель, мужчина с видневшейся сединой на висках, не спеша вытащил сигарету изо рта и спросил: