Инженер и специалист по микрочипам Михаил Березин тоже не горел желанием рассказывать о себе всем и каждому. Его профиль содержал лишь фото трехлетней давности и самые общие, на первый взгляд абсолютно бесполезные сведения. Даже не удалось найти место его работы.

Илья откинулся на спинку стула и задумался: что могло связывать давно вышедшего из детского возраста инженера с Тамлиным? Никаких идей в голову не пришло. Он вздохнул и открыл последний профиль.

Единственной публичной фигурой в этой странной «шестерке», да и вообще, по-видимому, просто общительным и открытым человеком была Римма Беккер. Эффектная шатенка без возраста, известный ученый, генетик, нейрофизиолог, чьи многочисленные фото украшали Сеть. Ее любили журналисты – за красоту, остроумие, эрудицию. Любила молодежь – за генномодифицированные живые игрушки. Ее даже любило научное сообщество, которое вообще никого не выносит.

Что связывало этих людей? Почему он написал их имена на ладони? В том, что писал он сам, Илья уже убедился, изрядно почиркав старую газету, – почерк был его. Судя по всему, начинать надо с Риммы. Но что он ей скажет? «Когда я очнулся, в моей голове не было ни единой мысли, но я прочел ваше имя на своей ладошке. Вы, случаем, не помните меня?» И что он будет делать, если она пожмет плечами и скажет «нет»?

Рука, уже тянувшаяся набрать ее номер, замерла. Нет, все-таки лучше поговорить лично. А еще лучше как бы невзначай попасть ей на глаза. Сейчас у Риммы как раз лекция в Центре экспериментальной медицины – отличная возможность, грех не воспользоваться.

Илья закрыл все виртуальные окна и поднялся.

– Собрался куда-то? Не рано ли? – сварливо осведомилась Клавдия, когда Илья вышел из отведенной ему комнатушки.

– Думаю прогуляться по городу, может, вспомню что, – уклончиво ответил он.

– Ну, погуляй, погуляй. Только тебе деньги же нужны будут, на транспорт хотя бы. Сейчас…

В воздухе перед Клавдией повис небольшой экран. Илья отступил на шаг назад и покачал головой.

– Бери-бери. Отдашь, когда заработаешь.

– Спасибо. Только… – он замялся, не зная, как спросить.

Клавдия показала глазами на терминал-браслет на его руке:

– Тебе ничего не нужно делать, автоматика на входе все сделает сама.

Илья кивнул, накинул почищенную Клавдией куртку и вышел из квартиры.

Томаша он нашел все в той же заброшенной церкви. На этот раз прием был более теплым – Илью уже не пытались сбить с ног.

– Мне нужны деньги и документы.

– Деньги всем нужны, – ухмыльнулся рыжий. – Как рассчитываться будешь?

– Отдам, не беспокойся.

– Да я не за бабки волнуюсь – их ты по любому отдашь, а за тебя. Не родился еще тот урод, что Томаша кинул. Ладно, жди.

Он отогнул край грязного брезента и рявкнул в темноту:

– Микки!

Спустя две минуты Илья стал обладателем документов на имя Маркова Ильи Борисовича тридцати двух лет и небольшой суммы на счету.

До Васильевского острова он доехал быстрее, чем ожидал, – метро работало отлично. Поднялся на поверхность, обошел станцию и направился в сторону Невы, к Кунсткамере.

Город казался похожим и непохожим на тот, что хранила память. Почему-то помнилось, что на Шестой линии никогда не росли деревья, а на углу с Большим проспектом был разбит сквер. Сейчас здесь стояла церковь нарядного розоватого оттенка. «Андреевский собор», – прочитал Илья надпись на воротах. Не было здесь никакого собора или память подвела его? Да и остальные здания, выкрашенные в теплые жизнерадостные оттенки, в его памяти сохранились совсем другими – более мрачными, без ярких вывесок и «маркизов» над окнами.

Некоторые названия магазинов казались знакомыми, зато о других он никогда не слышал. Довольно часто встречался логотип надкусанного яблока с надписью Apple, только судя по витринам, торговали здесь явно не фруктами. Еще удивляло небо над головой. Почему-то здесь, в центре, оно выглядело будто покрытым бликующим стеклом или прозрачной пленкой.