– Подожди здесь, – велела она, исчезая за ворохом грязного брезента, свисающего до пола.

Минуты ожидания в темном «предбаннике» тянулись бесконечно, любопытство взяло верх, и он откинул завесу.

Наверное, когда-то здесь было красиво – позолота, узоры на стенах, фрески на потолке, но сейчас от позолоты не осталось и следа, вместо фресок на сероватых сводах темнели смутные пятна. Косые лучи солнца, просачиваясь сквозь давно не мытые оконные стекла, прочерчивали на грязноватом бетонном полу длинные светлые полосы. Вдоль одной стены громоздились неровные штабеля ящиков и коробок, наспех прикрытые ворохом мутного полиэтилена. Вторую половину зала скрывали свисающие с потолка куски брезента.

Он сделал несколько шагов вперед. Нагнулся к открытой коробке…

Опасность!

Тело среагировало мгновенно, резко уходя вправо от летящего в голову приклада. Быстрое движение предплечьем, и поверженный противник уже скулил у его ног. Нырок вниз, разворот и разрядник в руке второго нападавшего прошел мимо шеи. Зато чужая шея молниеносным захватом оказалась прижатой к его груди… Он понял, что легко может сломать ее. Он знал, как это сделать, и наверняка делал это не раз. Незаметное касание болевых точек, и разрядник лежит на полу. А следом за ним на полу оказался и человек – сокрушительный удар в челюсть отправил его в нокаут.

Не расслабляться. Секунда на то, чтобы встряхнуть правой рукой, – костяшки пальцев привычно зудели. Да, это ощущение было ему не в новинку.

Стремительный рывок вперед, удар…

Откуда он знал, что за брезентом прячется человек с карабином? Нет времени разбираться. Потом, все потом, а сейчас рвануть брезент и замотать этого типа, обработав болевые точки. Наступить на руку молодчика, пытавшегося дотянуться до карабина, другой ногой отбросить оружие подальше, и только потом встретиться с изумленным взглядом Клавдии, чтобы удивиться самому.

Женщина молчала, переводя взгляд с одного скулящего тела на другое. Наконец, превратившись из немой статуи обратно в человека, она ахнула и бросилась разворачивать брезент, откуда доносился сдавленный трехэтажный мат.

Минут десять ушло на то, чтобы разобраться в ситуации и с обеих сторон принести извинения. Без помощи Клавдии получилось бы гораздо дольше.

– Говорила же, подожди! – сокрушалась она и тут же набрасывалась на парня с наружными имплантами в виде маленьких серебристых рожек: – А ты тоже хорош!

– А чего он тут рыскал? – Баюкая поврежденную руку, морщился от боли «рогатый».

– Да не тронули бы мы его, – подал голос совсем еще мальчонка с очками виртуальной реальности на пол-лица. – Так, поспрашали бы немного…

– Знаю я ваше немного… Нападать-то зачем? Тем более с разрядником!

Парни, набычившись, сопели – возразить им было нечего.

Наконец он смог их рассмотреть. Совсем зеленые, в легких безрукавках, оставляющих на виду одинаковые татуировки на предплечье. Пока не ясно, куда он попал – в секту или банду. А, впрочем, какая разница…

Пока он разглядывал «сектантов», из-за брезента появился их гуру по имени Томаш – невысокий, коренастый, с протезами вместо глаз и остатками клочковатых рыжих волос вокруг лысины. Водрузив на ящик прибор, названный им анализатором, рыжий потребовал, чтобы гость приложил руку к пластине.

– Вот ведь какая карусель: нет тебя в базах, – заявил Томаш через минуту. А спустя две добавил: – И отпечатки твои тоже нигде не значатся.

Глазные протезы не могут передать удивление, но приподнятые в изумлении брови говорили сами за себя.

– Турист? – осведомился Томаш. Слегка прикушенная губа выдала его сильную заинтересованность.