Мама (я так понимаю, та самая нелогично отсутствующая служанка), узнав, что Тина наелась какой-то гадкой травы, чтобы… ну вы поняли, по просьбе доктора побежала на озеро нащипать другой травы, которая, вроде как антидот, но при этом обязательно должна быть свежей. Провалилась попутно в холодную воду и теперь лежит с простудой. А вместо неё и за мной, и за ней теперь ухаживает Кора.

В общем, если очухаюсь раньше, надо навестить и поблагодарить тётку, пострадавшую из-за выходки девицы. Меня, в смысле. Тьфу! Как-то бы перестать циклиться на этой теме.

Тем временем, пока я размышляла, пара незнакомых молодцев в комнату притащили сперва приличного размера бадью, а затем и вёдра с горячей водой. Не так уж плохо, надо отметить. Девочка уже стояла наизготовку с чашей густой смеси и простынёй. На спинке сула повисла сменная сорочка, извлечённая из сундука.

– Ещё бы намекнуть, что постель тоже желательно обновить. – подумала я, тяжело сползая с кровати.

Боли не было. Зелье доктора работало без сбоев. А вот противная слабость, заставлявшая трепетать каждую жилку в теле, никуда не делась. Даже не верилось, что ещё вчера ночью я довольно резво перемещалась по комнате. Крепко, видать, меня тогда благовониями бесовскими шарахнуло.

Подавив приступ неловкости, которая в данный момент была бы не только неуместной, вследствие отсутствия сил, но и подозрительной в глазах маленькой помощницы, стянула пропахшую… ну не будем уточнять, одежонку и полезла в воду.

Кора поддержала под руку, помогая не грохнуться неуклюжим мешком, и, зачерпнув из чаши, принялась усердно мылить мою спину жёсткой тряпкой. Кстати, "мыло" оказалось с приятным цветочно-травяным ароматом.

И эти маленькие детали – тёплая вода, нежный запах пены (хоть и скудной, не такой, как наши привычные гели для душа), тихое бормотание девчачьего голоса – по капельке убаюкивали насильно спрятанный, но никуда не девшийся, притаившийся в лабиринтах сознания страх.

От простой гигиенической процедуры стало заметно легче. И морально, и физически. О том, что не логично в намытом виде ложиться в грязные простыни, Кора вспомнила и без моего напоминания.

Настроение улучшилось, появился аппетит. Но на обед мне снова выдали лишь чашку бульона. Пришлось смириться. Доктору виднее. То, что я не чувствую боли, вовсе не означает, что внутренности встали на место и готовы функционировать в рабочем режиме.

Помощница заботливо уложила меня в постель, те же молодцы поколдовали у жаровни, утащили бадью в неизвестном направлении, Кора прибрала воду с пола и сбегала за доктором.

Бедное дитё крутилась, как белка в колесе. Знаете, как неловко, когда за тобой ухаживает такой маленький человек. Есть в этом что-то неправильное. И хотя сама она не выказывала никаких признаков усталости или недовольства, всё равно трудно было смотреть на это сосредоточенное, сведённое взрослой гримасой озабоченности лицо.

Да-да, помню-помню. Именно так и росли наши предки, с раннего детства приучаемые нести ответственность за близких и к тяжёлому труду. Только я тех времён не застала, и воспринимать ситуацию, как должное, не получалось. Как много теперь предстояло освоить. Привыкнуть к "неправильностям", перестать внутренне коробиться. То ли ещё будет.

Старик Эльронд остался доволен моим состоянием. Выдал ещё три глотка своего снадобья и велел спать. Я, в общем-то, была с ним совершенно солидарна. Сон – одно из лучших средств, помогающих пережить болезнь. Тем более, что после водных процедур и бульона веки действительно норовили захлопнуться.

Однако, перед тем как позволить себе расслабиться, я всё-таки упрямо желала удовлетворить обоснованное любопытство и хотя бы в окно посмотреть, где нахожусь. Прояснить, так сказать, каков этот мир в общих чертах – какое время года на дворе, какого цвета небо и одно ли на нём солнце. А то, знаете ли, мало ли куда могло занести.