– Давайте дадим клятву!, – вдруг сказала Садха, – где мы бы не были, всегда помнить и любить друг друга.

– Дурная ты, но…клянусь, – Риши поднял мизинец, а затем взглянул на меня, – а ты, Нанда?

Почему в тот момент я чувствовала, что теряю их. Отец говорил мне, что люди дают клятвы только тогда, когда прощаются друг с другом навсегда. И меня не могло это не беспокоить. Но несмотря на сметания, я тоже подняла мизинец.

– Клянусь…

А затем мы разошлись и не встречались целых 5 лет…

Наши дни. Мурдешвар.

Я не верила, что в моих объятьях сейчас находился Риши. Каждую ночь я молила богов о нашей встрече, о том, чтобы мои нежные друзья остались живы и здоровы. А сейчас, когда встреча состоялась, я не могла сказать ни слова от счастья. Риши же шептал мне слова на ухо, но смысл их ускользал от меня, поэтому я уже не пыталась разобрать их.

– Как ты выросла, моя дорогая подруга, как же стала красива, – он убрал с моего лица прядь волос.

– И ты тоже, Риши, – я смутилась, – сколько ночей я купалась в своих слезах в надежде, что вновь встречу тебя…

Друг снова обнял меня. Так мы и стояли, около алтаря, под внимательным взглядом Шивы.

***

Когда работа в храме была закончена, Риши решил проводить меня до дома Амара. Мы обсуждали прошлое, то, что случалось нам после отъезда семьи Чадха из Сурата. Со слов друга, я узнала, что Риши уехал на север, дабы перенять брахманское дело отца и стать шиваитом. Он несколько лет жил в горах, а потом, после смерти господина Чадхи, переехал в Мурдешвар, в центр поклонения Шивы. Садха же отучилась, работала в школах, которые на тот момент принадлежали храмам, а затем, вместе с братом уехала в Мурдешвар. От мысли, что она тоже здесь, я чуть ли не задыхалась. Я уже забыла про чёртову свадьбу, про Амара, про несправедливость судьбы по отношению ко мне. Теперь со мной были моя дорогая подруга и любимый сердцу человек. Я так и не смогла разлюбить Риши, хоть и пыталась множество раз забыть про него.

– Я слышал про твою маму, мне жаль, – Риши пытался найти правильные слова, – мой отец тоже долго болел, а мать и вовсе бросила нас. Нам с сестрой пришлось туго, но главное теперь все хорошо. Я очень рад, что снова встретился с тобой…

Голос друга стал на редкость нежным. Он никогда не говорил со мной именно так. Тепло, с ноткой заботы.

– И я тоже, Риши, – я улыбнулась, – может, встретимся завтра? Как раз и с Садхой встречусь.

Риши странно отвел взгляд, когда я упомянула его сестру.

– К сожалению, она сейчас не может выходить в город.

– Болеет?

– Нет, не переживай. Просто она пока что не может выйти из дома. Но, если хочешь, можешь прийти к нам в гости. Думаю, Садха не будет против.

– Конечно! Главное, чтобы вам было удобно.

– Тогда давай завтра? Днем у меня служба в храме, поэтому я предупрежу прислугу. Я живу в центральном квартале…

Объяснив мне дорогу, мы попрощались. Он крепко обнял меня, а затем скрылся в тёмных улочках города. Только когда его фигура окончательно скрыл туман, я посмел дать себе слабину – заплакала. То были слезы счастья. Искреннего и такого желанного.

***

В доме пахло едой. Меня встретила служанка, сказала, что ужин готов.

– Господин сегодня допоздна занят, поэтому сказал, чтобы вы не ждали его.

– Как будто я жду его. Пф. Глупости.

Весь ужин я съела быстрее, чем ожидалось. Оно и ясно – весь день без еды, ещё и эмоциональный взрыв, который был не запланирован.

Приняв тёплую ванну и переодевшись в ночнушку, я решила взять книгу из личной библиотеки хозяина. Благо отец говорил мне, что мой будущий муж любит читать и хранил в своем доме большое количество собраний зарубежных авторов. Вот только искать их пришлось долго: сначала гостиная, затем бесконечные кладовки. Лишь потом, когда надежда на лучший исход вовсе иссякла, я решила попросить помощи у прислуги.