– Это, – сказал Торн, его взгляд был безумным, – твое истинное отражение. Ты настоящий убийца, который скрывает это в глубине своей души.

Маркус понял, что Торн, вероятно, пытался изменить свое собственное прошлое, пытаясь переписать реальность и показать, что именно он – герой и спаситель, а все остальные, в том числе и Маркус, злодеи. Он понимал, что ему нужно действовать молниеносно и решительно, и что если он не остановит Торна сейчас же, то все будет кончено, и ничто не сможет вернуть все на круги своя.

– Томас, – крикнул он, стараясь перекричать тихий голос Торна. – Прикрой меня! Я должен как можно быстрее добраться до этого зеркала!

– Понял! – ответил Томас, крепче сжимая пистолет и принимая боевую стойку.

Маркус, чувствуя, что времени почти не осталось, побежал вперед, стараясь не обращать внимания на странное отражение, зная, что на кону стоит не только его жизнь, но и судьба всего мира. Он должен был остановить Торна, чего бы ему это ни стоило, и вернуть все на свои места. И сделать он это должен был немедленно, иначе все будет потеряно.

Маркус, словно лев, сорвавшийся с цепи, бросился вперед, игнорируя все мельтешащие перед глазами искажения и галлюцинации, которые, как назойливые мухи, жужжали вокруг его головы. Он не обращал внимания на странные метаморфозы своего отражения в Зеркале Судеб, которое издевательски показывало ему какого-то безумного солдата, словно пытаясь запугать или сбить его с толку. Его ноги, подчиняясь инстинктивному порыву, несли его вперед с неумолимой силой, словно он был марионеткой, которую дергали за ниточки. Его сердце колотилось в груди, как пойманная в клетку птица, и бешено отбивало чечетку в унисон с нарастающим напряжением. Адреналин, словно горячая лава, разливался по его венам, придавая ему сил, решимости и какой-то животной ярости. Глаза горели неугасимым огнем, а разум был сфокусирован только на одной цели – остановить Торна и его безумную игру с реальностью. Запах пыли и затхлости, который доминировал в этом заброшенном складе, вдруг сменился на густое, почти осязаемое ощущение напряжения и опасности, словно воздух в комнате стал наэлектризованным.

Томас, словно опытный снайпер, присел за старым, ржавым ящиком, который служил ему укрытием. Он крепко сжимал в руках свой пистолет, и его взгляд был прикован к действиям Торна, словно он наблюдал за опасным хищником, пытаясь предугадать его следующее движение. Он понимал, что ситуация критическая, и любое его промедление может обернуться катастрофой для них обоих. Отражение Маркуса в Зеркале Судеб, словно дразнящая и зловещая пародия, искажалось все сильнее и сильнее, принимая образ какого-то безумного солдата, который был готов открыть огонь по всем, кто ему попадется на глаза. Это было похоже на кошмар, который постепенно воплощался в реальность, и чем дальше все шло, тем больше казалось, что это никогда не закончится.

– Торн, это уже переходит всякие границы! – закричал Маркус, стараясь перекричать шум ветра, гулявшего по заброшенному складу, и собственный пульс, который, казалось, вот-вот готов был разорвать ему грудь. – Ты играешь с тем, что тебе не принадлежит! Ты не имеешь никакого права менять реальность, словно она какая-то игрушка!

Торн лишь усмехнулся, его глаза горели фанатичным огнем, а на лице застыла зловещая ухмылка, словно он был полон какого-то темного и злого наслаждения.

– Но почему, детектив? – сказал он, его голос был тихим, но в нем отчетливо чувствовалась насмешка. – Разве прошлое не нуждается в корректировке? Разве оно не полно ошибок и несправедливости? Разве не я должен, как создатель нового мира, решить, каким оно должно быть? Разве не я имею на это право?