Маркус просмотрел запись уже в пятый раз, напрягая зрение и пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение увиденному. Но чем дольше он смотрел, тем больше недоумевал. Он был детективом уже пятнадцать лет, и за это время повидал много странных и необъяснимых ситуаций, но ничего подобного ему еще не встречалось. Это был не просто вор, это было нарушение законов физики, словно отражение в зеркале вдруг получило собственную волю.

– Что за чертовщина?! – пробормотал Маркус, потер глаза и провел ладонью по щетинистому подбородку. Утренний кофе, который он выпил еще по пути на работу, уже не оказывал должного эффекта, и он чувствовал, как усталость наваливается на него тяжелым грузом.

Дверь кабинета со скрипом отворилась, и в комнату вошел его напарник, сержант Томас Рейнольдс, излучая свой обычный оптимизм. Томас был полной противоположностью Маркуса, как инь и янь, как ночь и день. Он был высок, широкоплеч, с добродушной улыбкой, которая, казалось, никогда не покидала его лицо. В руках он держал дымящуюся кружку кофе и пакет с пончиками, которые были его традиционным утренним перекусом.

– Утренний кошмар, Блэк? – спросил Томас, поставив кружку на стол с легким стуком. Пончики он заботливо положил рядом с папками с отчетами. – Что на этот раз? Собаки начали лаять азбукой Морзе?

Маркус медленно покачал головой, не отрывая глаз от экрана.

– Хуже, Рейнольдс, – ответил он, жестом показывая ему монитор. – Посмотри сам.

Томас, удивленно приподняв брови, подошел к столу и уставился на запись. Он смотрел, не моргая, несколько раз, словно ожидая, что изображение вдруг изменится или станет более понятным. Наконец, его добродушное выражение лица сменилось на недоуменное.

– Что, простите? – спросил он, отставляя в сторону недоеденный пончик. – Это… это отражение грабит магазин? Ты мне не мерещишься? Я что-то пропустил в методичке?

– Ты все правильно увидел, Рейнольдс, – подтвердил Маркус, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки на груди. – И это не единственный случай. Вчера вечером поступило еще три сообщения от людей, которые утверждают, что видели, как их отражения выходят из дома с их вещами, пока сами они находились внутри. Причем, все пострадавшие утверждают, что их собственные действия были полностью противоположными тем, что делали их отражения. Они, вроде бы, стояли и не двигались, а их отражения уносились в неизвестном направлении.

Томас покачал головой, словно не веря собственным ушам.

– Маркус, ты серьезно? – спросил он, его голос звучал с легким оттенком беспокойства. – Это какой-то абсурд, бред, выдумка. Может, это массовые галлюцинации? Я не верю, что такое может быть.

– Я тоже сначала так думал, – ответил Маркус, его голос звучал сухо и безэмоционально, – но сегодня утром поступило еще два аналогичных сообщения. И везде фигурируют зеркала. В одном из случаев, как говорят свидетели, отражение женщины яростно ругалось и кричало на нее, пока сама женщина спокойно сидела и пыталась как-то успокоить свое агрессивное отражение. Она говорила, что ее отражение как будто совсем ее не слушалось. Томас, это не галлюцинации. Это что-то гораздо более странное.

Томас несколько раз моргнул, словно пытаясь проснуться.

– Ладно, я понял, что тут что-то не так, – сказал он, его голос стал более серьезным. – Но в чем же причина? Что, черт возьми, происходит? Может это какой-то новый вид наркотика? Или мы просто сходим с ума?

– Я не знаю, Рейнольдс, но я собираюсь это выяснить, – Маркус встал со стула и подошел к большой доске, которая висела на стене, где уже висели фотографии с места происшествий, наброски схем и различные заметки, написанные размашистым почерком Маркуса. Он указал на одну из фотографий. – Смотри, это магазин «Уютный уголок», где была кража. А это дом, где женщина спорила со своим отражением. А вот здесь, в этом переулке, женщина видела как ее отражение бежит куда-то. Понимаешь? Все эти места объединяет одно – наличие зеркал.