над хребтом, который предстояло перевалить.

Вчерашний разговор с вождями других племен, кочующих вместе, все еще злил Персауха. Волны гнева пробегали в его голове и с уст слетали слова проклятий. «Они мне не указ! Я сам – вождь! Я сам волен выбирать дорогу! – кипел Персаух. – Чего здесь сидеть? – недоумевал он. – Ждать, когда хозяева этой долины соберутся и силой выдворят со своих лугов наши стада? А то и отберут! Сказано же прямо: “Уходите! Вас много, на всех не хватит ни воды, ни земли!” Чего ждать?»

Да, ждать было нечего, а только идти вдаль, в неизвестность. Люди устали кочевать. С того дня, как Персаух вслед за другими племенами поднял свое, они в который раз встретили приход весны в нескончаемой дороге. Уже родилось новое поколение, не знающее ни родины, ни оседлой жизни. Но иначе было никак. Знойные ветра, ниспосланные на землю всемогущим Энлилем[11], до болот высушили реку, орошающую прибрежные луга, где пасся скот, земля подернулась солью. Первые годы Персаух еще надеялся, что в очередную весну вновь наполнится река, зальет поля, напоит всходы ячменя. Но воды становилось все меньше, а ветра все горячее. С запада и юга на восток пошли люди, оставляя родные места, ставшие гибельными. «Беда повсюду! – понял тогда Персаух. – Надо уходить!»

Родившись в зеленом оазисе на севере Страны Болот[12], он прожил там всю жизнь, и никогда не думал о том, что на старости лет покинет родные края. Добравшись до реки Пуратто[13], щедро орошающей поля жителей Аккада[14], он было обрадовался – здесь осядем! Но и туда добралась засуха. На еще заливаемых землях не нашлось свободного места для его племени, и Персаух повел своих людей дальше.

Племена шли разными путями: кто направился в Элам[15] и дальше на восток, кто пошел вверх по течению Пуратто, на север. Персаух примкнул к последним, но и они вскоре разделились: часть продолжила путь на север, а часть – и с ними племя Персауха – повернули туда, откуда встает солнце.

Люди шли через горы, преодолевали пустыни. Какие-то племена по пути находили себе место и оставались, но Персауха словно вела за собой неведомая сила. Он упорно шел по горам и долам, пока не попал в зеленую долину, окруженную многослойными хребтами Многогорья.

И снова устремился Персаух на север, через горы, за которыми, как пугали его, Черная пустыня[16], гиблое место – мург! А куда еще идти? На восток, вдоль предгорий? Так туда уже столько племен ушло… Но не это тревожило гордого Персауха больше всего. Не нравилось ему, что среди всех вождей один – хитрый, как лис! – выше всех поднял голову, собрал целое войско, окружил себя жрецами, которые шептали за спиной каждого предводителя племени об объединении, нагоняли страх, рассказывая о воинственных кочевниках, не щадящих никого из тех, кто попадется на пути. «Хитрый лис» подбивал всех идти дальше на восток, туда, где, по рассказам странников, текут полноводные реки, а земли никем не заняты. Но Персаух понимал, что даже если и есть еще никем не занятые земли, то тесно будет всем племенам вместе, начнутся распри, и тогда не пастухи и землепашцы – воины нужны будут. До сих пор – будь в том славен мудрый бог Эа![17] – соблюдали договор мира, держали слово, и друг перед другом, и с чужими племенами расходились без войн. Но как кто не сдержится, как в гневе занесет топор над головой соперника? Вот этого больше всего и боялся Персаух! К тому же превыше всего он ценил свою свободу – не хотел подчиняться никаким царям! – потому и решился пойти в Черные пески, искать там оазис. Один из местных охотников рассказал о таком. Персаух, как услышал, так сразу загорелся и нанял того охотника провожатым за немалые драгоценности. Если бы этот охотник еще на знакомом языке говорил, тогда бы вождь точно знал, куда идти, но пришлось довериться и положиться на свое чутье, а оно Персауха никогда не подводило!