– Ну они и так неплохо держались. Жаль я подоспел в последний момент, мог переломить исход битвы в самом начале, но… – я развёл руками в знак сожаления.

– Да мы же тут уже… – влезла Даша, но я вовремя закрыл ей рот рукой. Сколько раз учил что нельзя лезть во взрослые разговоры, да всё без толку.

– Помалкивай, – строго цыкнул я на неё.

– Ученик? – усмехнулся элитник кивнув на мелкую, снизу ему не видно кто возле меня, но думаю он уже всё увидел в визоры атмосферника ещё пока летел сюда.

– Хуже. БОЛТЛИВЫЙ ученик, – вздохнул я, и видя что дочь хочет что-то возразить поспешно добавил. – Который получит по заднице, если вякнет ещё хоть одно слово.

– Ладно, меня называют Золотой Хрен, но для друзей просто… Золотой, – охотник приглашающе махнул внутрь атмосферника. – Забирайтесь на борт, поможем вам трофеи собрать и доставим куда скажете.

Я скептически оглядел транспорт охотников. Как себя вести? Принять приглашение? А вдруг подстава? Схватят и обезоружат? Хотя не похоже. Золотой вышел без оружия и шлема, а значит доверяет незнакомому человеку только потому, что тот тоже охотник. Видимо, какие-то правила хорошего тона между гильдийцами всё-таки существуют. Например: не убивать друг друга без веской причины. Интересно, мой крутой винтарь тянет на такую или нет?

Можно, конечно, не рисковать, послать элитника куда подальше и гордо поплестись к рарику пешком, но правда в том, что помощь мне всё-равно необходима. Я чёрт знает где с минимумом синьки и разбитым корабельным накопителем. Те трофеи что сейчас раскиданы возле заброшенного карьера мне очень пригодятся. В одиночку я просто побоюсь их собирать, вдруг партизаны опять нагрянут и застанут меня за этим делом? Да и как запихнуть столько голов в ту банку что осталась в рарике?

К тому же я устал, ноги гудят, глаза слипаются. Тащиться пешком к кораблю, нести метровый накопитель на горбу и попутно вынимать мелкую из трещин между камнями? Нафиг! Пусть меня пристрелят сразу. Потому как, если охотники решат за нами проследить, то всё-равно легко проследят. Сейчас я им не соперник. Придётся довериться. Да и вероятность, что меня решат пристукнуть люди, товарищей которых я только что спас, мала. Как мне кажется.

К тому же подвернулся отличный шанс влиться в охотничий коллектив на правах героя-спасителя, а не как очередной новичок. В подобных формированиях всегда ходит множество слухов, а первое впечатление оно самое важное, глядишь поимею какие-нибудь преференции.

– Что скажешь, – повернулся я к мелкой. – Прокатимся?

– Ура! А то у меня ноги уже отваливаются по камням бродить, – с облегчением выдала дочь.

Внутри атмосферник оказался пустотелым прямоугольником с минимумом удобств. Только сиденья рядами, как в микроавтобусе, да пустая площадка сзади, уже заваленная разным хламом. Видимо хабар, собранный в каком-нибудь логове партизан, которое охотники обыскали до встречи с нами.

По дороге мы раззнакомились. Я представился и представил Дашу.

– Странное имя у ученика, – хмыкнул охотник с золотой бляхой.

– Не более странное чем у тебя, – отозвался я.

– И то верно.

Атмосферник двигался плавно, легко дёрнувшись лишь при разгоне и торможении. Впрочем, он дольше взлетал и садился чем двигался к цели. Мы не успели толком примоститься на сиденьях как уже пора было вылезать.

На площадке возле карьера царит суета. Раненых уложили на носилки и теперь осторожно грузят в другой атмосферник. Его рео-турбины работают в режиме предполётной подготовки и гудят всё сильнее.

Я потеряно огляделся на валяющиеся повсюду трупы и обеспокоенно взглянул на дочь. Но та и не думает проявлять признаки волнения, отвращения или испуга, стоит себе посреди кровавых луж и в ус не дует. Как-то это ненормально для девочки девяти лет, которая и курятину-то видела исключительно подрумяненную в духовке, а тут спокойно воспринимает такое.