– Вы уверены, что не ошибаетесь?

– Уверен. Нет никакого самозванца, – отчеканил регент. – По Энноранн ходит настоящий Эрклион Освободитель. Он был здесь, поднимался во Дворец. Если раньше у меня и были какие-то сомнения, то теперь я знаю точно. Это настоящий Эрклион. Я не мог ошибиться. Да никто другой и не выжил бы во всех тех покушениях, что я устраивал. Никто другой и не смог бы сюда подняться и уйти отсюда без моей на то воли. Только он. Только Эрклион.

– И почему же вы позволили ему уйти? – скептически заметил Ран-Тар-Кассар.

– Нет, я не позволял ему уйти, – отозвался регент. – Он сбежал. Моё старое оружие оказалось неэффективно против него. На этот раз.

Ширу рэ-Митсу замолчал. Ран-Тар-Кассар тоже не произнёс ни слова в ответ. Он считал факты и предположения. Факт один: Эрклион исчез. Факт два: Эрклиона сверг рэ-Митсу. Факт три: в Энноранн появился самозванец. Факт четыре: самозванец был в Небесном Дворце. Предположение один: Эрклион выжил. Предположение два: самозванец и есть Эрклион. Если всё совместить, выходит, что рэ-Митсу не лжёт. И тогда становится понятно, зачем он рассказал всё это Ран-Тар-Кассару.

Как только Ран-Тар-Кассар пришёл к этому выводу, его сразу же бросило в жар, а волосы на голове словно бы зашевелились. Подумать только, Эрклион жив! Невероятная удача! Для тзай-тарров Эрклион хоть и был противником, но они предпочли бы сохранить ему жизнь. Ведь он знал очень многое из того, чего не знал уже никто из живущих.

Ран-Тар-Кассара переполняли двоякие чувства. С одной стороны, было хорошо, что Эрклион оказался жив. Это означало, что они смогут увидеться. Ран-Тар-Кассар имел наготове столько вопросов, которые задал бы ему! Но, с другой стороны, это также означало и то, что их врагом сейчас был тот, кто сокрушил и Владельцев, и их распоясавшихся учеников. Тот, кто навсегда золотыми буквами вписал себя в историю Шенивашады. Можно ли было противостоять такому человеку? И самое главное – нужно ли?

Но Ран-Тар-Кассар слишком хорошо знал, что из себя представляет эннорианство. Эта новая религия не оставляла места в мире тем, кто не признаёт всеобъемлющую власть Эннори. Эта же религия била в самую основу существования Таннедер-Ир, ведь Эрклион говорил о том, что люди и сами, без тзай-тарров смогут справиться с угрозой нового вторжения Владельцев.

Рэ-Митсу сообщил столько нового, что это в корне меняло суть происходящего на Шенивашаде. Нужно было срочно доложить об откровениях рэ-Митсу в Итуэдоз. А для этого – сначала уйти от рэ-Митсу.

– Прошу меня простить, но я хотел бы в более спокойной обстановке обдумать всё это, – признался Ран-Тар-Кассар, и рэ-Митсу понимающе кивнул.

– Я не буду вас задерживать. Ваше нынешнее смятение понятно мне, и я рад, что мне наконец удалось убедить вас.

Ран-Тар-Кассар встал, поклонился, поблагодарил регента за оказанное доверие и пошёл к выходу, надеясь, что сумеет сам найти путь назад. И когда он уже стоял на пороге кабинета, за его спиной раздался голос рэ-Митсу:

– Но не думайте, что ваша замечательная штучка, ваш даль-разговорник, позволит вам связаться с Итуэдозом. Дворец очень хорошо защищён и снаружи, и изнутри, можете мне поверить.

Ран-Тар-Кассар обернулся. Регент не двигался с места и спокойно смотрел на тзай-тарра.

– Я не хочу, чтобы вы воспринимали это как враждебность, – пояснил рэ-Митсу. – Но правила безопасности дворца требуют определённых мер, понимаете?

Ран-Тар-Кассар кивнул, сглотнул внезапно накатившийся комок в горле и вышел из кабинета.

Путь до Кетория занял несколько дней, и все эти дни Эрия провела рядом с Эрклионом. Он много рассказывал ей о своей жизни, и Эрия моментально всё записывала. Многое из то, что говорил Эрклион, было для Эрии полной неожиданностью и настоящим откровением. Например, в его речах не было никакой ненависти к Владельцам. Да, он считал их врагами, но в то же время, у Эрии сложилось такое впечатление, что при этом Эрклион и жалел их.