– Я знаю, малыш, – накрываю ладонью её спину, с щемящим чувством ощущая, как стучит её сердечко. 

Если бы Жуаре ошибся, если бы рука, пускай и невольной, но убийцы не дрогнула, этого крохотного существа, что держит в руках моё сердце, могло бы не стать. Она, слава мирозданию, жива и невредима, но в моей душе нет места прощению. Тот, кто посмел посягнуть на жизнь моей дочери, захлебнётся в своей крови. То, что блондинка в карцере послужила лишь орудием это понятно. Её послал тот, кто возомнил себя хозяином демоницы. Он-то мне и нужен. 

Я ещё некоторое время так и сижу, прижимая к себе крохотное тельце своей дочери, привычно укачивая, как делал это множество раз, когда она не хотела спать. Вот и сейчас Сэй ещё пару раз всхлипнула, утихла, а потом засопела, причмокивая губами, как когда-то, будучи младенцем. А я, переложив её аккуратно в кровать, тихонечко поднимаюсь и выхожу. 

А в коридоре натыкаюсь на хмурый взгляд ожидающего меня Зафара. 

– Парни поехали за Жуарэ, – докладывает тихо. – Ты веришь, что эта… Шэми невиновна? 

– Я рассматриваю такую вероятность, – признаю, не желая вдаваться в подробности. 

– Ты не убил её, – констатирует, поджав губы. 

– Я должен был сделать это на глазах у Сэй? – вскидываю бровь. 

– Причина только в этом? – тянет, прищуривая глаза. 

– Зафа, давай уже не ходи вокруг да около. Что ты хочешь спросить? – Меня гложет нетерпение. Хочу как можно скорее вернуться в подвал и убедиться, что моя пленница не сбежала. 

– Ты странно себя вёл. Нёс на руках, рычал на меня... Почему? Ты её знаешь? – друг явно заподозрил что-то неладное, вон как зыркает изучающе.

– Возможно, она дочь Крэя. Этого, как и того, что моя Сэй, покопавшись у неё в голове, защищает её, достаточно, чтобы не рубить с плеча. Не находишь? – мы всё ещё стоим посреди коридора, и этот разговор меня напрягает.

– Я тебя не об этом спрашивал. – замечает Зафа, а потом поднимает руки примиряюще, добавляя со смешком. – Но не буду настаивать. Дочь Крэя, говоришь? Тогда хоть понятно, как пришла. А то я уже голову сломал и комплексы заработал. 

Ага, как же. Этот заработает. Киваю другу и направляюсь всё-таки к подвалу. Но на полпути останавливаюсь и сворачиваю к кладовке. Где беру сразу два одеяла. Спиной чувствую насмешливый взгляд Зафара. Замечаю сухо.

– Вместо делать дырки в моих лопатках, иди-ка ты в мой кабинет. Там на столе лежит костюм нашей гостьи, вот его и рассмотри всесторонне. Может что интересное найдёшь. Потом доложишь. 

И не обращая больше на него внимания, иду, куда собирался. Вот успокою инстинкты, уверюсь, что она на месте, тогда и подумаю, что делать дальше. 

                                        Шэмани

Я уже забыла, как это. Не ощущать в своей голове колючую проволоку чужой воли. Даже едва выносимая боль, доводящая до тошноты, не может унять эту отчаянную эйфорию недолгой свободы. Сомневаться в том, что меня убьют, как-то не приходится. Угрозу ребёнку демон не простит. 

Медленно прихожу в себя, постепенно задействуя все органы чувств. Абстрагируюсь от боли, сосредотачиваясь для начала на тактильных ощущениях. Потом заставляю себя открыть глаза. Веки кажутся неподъёмными, глаза жжёт от невыносимо яркого света и я поневоле натягиваю на голову одеяло которым укрыта. А потом до меня доходит, насколько эта вещь вообще неуместна в данной ситуации. Меня кто-то укрыл. Меня. Убийцу. Что-то не сходится. 

Медленно, сдерживая стоны, заставляю себя сесть и осмотреться. Я в небольшой комнате, на полу. Из мебели тут… ничего. Абсолютно. Чистый светло-серый пол с небольшой дыркой, как я понимаю для естественных нужд, в углу. Белые стены. Дверь, которая с этими стенами почти сливается. Такой же белый потолок с четырьмя светильниками, от которых тут же отворачиваюсь. Подозреваю, яркость специально выкручена на максимум. Темнота может кого-то и пугает, а вот на мозги яркий свет действует гораздо хуже, особенно, если от головной боли скулить хочется.