Не сказав больше ни слова, она повернулась на каблуках и покинула галерею.

Когда шаги Хлои затихли в коридоре музея, Ричард остался стоять один, на его губах играла кривая улыбка. Он всегда считал себя коллекционером впечатлений, и оживленный обмен мнениями с Хлоей заинтриговал его, но не так, как можно было бы ожидать. Он рассматривал ее как интересный объект, жертву своей неутолимой жажды эмоций и интеллектуальных завоеваний.

Для человека, который привык, что последнее слово остается за ним, такая убежденность и напористость застала его врасплох. Он смотрел на картины и скульптуры, но его мысли были заняты девушкой, которая произвела на него неожиданное впечатление.

Разглядывая произведение искусства, он поймал себя на том, что размышляет о человеческой способности к страсти и убежденности. Хлоя была прекрасным примером этих качеств, и он намеревался исследовать глубины ее разума. В его глазах она была еще одной увлекательной главой в его продолжающемся исследовании человеческих эмоций, головоломкой, которую нужно разгадать и проанализировать.

Ричард сидел в своем роскошном кабинете, отделанном темным красным деревом, Чарли, его друг детства, удобно развалился в мягком кресле и раз за разом подбрасывал и ловил яблоко, пытаясь привлечь внимание Ричарда.

– Итак, Рич, у тебя снова этот взгляд, – съязвил Чарли, и понимающая ухмылка расплылась по его лицу. – Ты нашел в музее еще одно увлекательное произведение искусства, которое теперь возжелал?

Ледяные глаза Ричарда метнулись к его другу, в них плясало что-то похожее на веселье:

– Можно и так сказать.

– О, неужели Пикассо ожил и сбил тебя с ног?

Губы Ричарда дрогнули в подобии улыбки, но его глаза оставались холодными. – На этот раз это была девушка. – Он откинулся на спинку кожаного кресла, сцепив пальцы домиком, излучая свою обычную отстраненность.

Брови Чарли удивленно взлетели вверх: “Еще одна? Но то, как ты о ней говоришь, уже интригует. Я думал, у тебя иммунитет ко всему этому”.

Ричард на мгновение задумался над своим ответом, наблюдая, как в глазах Чарли вспыхнул интерес. “Она другая.”

Чарли наклонился, его любопытство было задето: ”В чем разница?”

Улыбка озарила лицо Ричарда, хотя в ней и не было теплоты. “Она – вызов. Она умна, независима и не поддается моей обычной тактике.”

Чарли нахмурился. "Вызов? Всезнающему Ричарду? – Он задорно засмеялся. – Обычно ты не идешь на поводу у тех, кто бросает тебе вызов, Рич".

Ричард пожал плечами, к нему вернулось безразличие. “Верно. Но она не похожа ни на кого из тех, кого я встречал раньше. У нее хватило наглости усомниться в моей перспективе.”

Чарли наклонился вперед, его веселое поведение приобрело более серьезный оттенок: “Итак, в какую игру ты играешь? Она тебе не интересна, но ты хочешь завоевать ее, да?”

– Я не знаю, очарование ли это, но я хочу… – он задумался, подбирая слова, – поймать ее в свою паутину, как ненасытный паук.

– Знаешь, – Чарли вздохнул, качая головой, – большинство людей здесь не только для того, чтобы тебя развлечь. Но ты не ведь привык к отказам, да? Всегда получаешь то, что хочешь.

– Точно, – признал Ричард, его взгляд был прикован к невидимой точке вдалеке. – И именно поэтому я нахожу ее такой… любопытной.

Чарли закатил глаза.

– Просто помни, Рич, она не твоя собственность. Она человек с мыслями и чувствами.

Взгляд Ричарда по-прежнему был прикован к незримому объекту: "Я знаю. Но, как ты и сказал, к отказам я не привык."

Чарли вздохнул, понимая, что это стремление было направлено не на любовь или привязанность, а на удовлетворение ненасытной потребности Ричарда покорять, утверждать свое господство и быть уверенным, что ему никогда не будет отказано в том, чего он желает. Он нуждается в контроле и завоеваниях того, что ему никогда не принадлежало: “Осторожней с этим. Не все можно поймать в паутину.”