Придя домой, он включил свой компьютер на время готовки – п росто музыка, похоже, тоже «Апокалиптика». Фред решил сначала приготовить праздничный стол для себя и сестрички с племянницей. Оставив основной продукт – сёмгу – запекаться в автоматическом режиме, он прилёг на кресло, запрокинув голову и глядя в потолок. Да, этому Боцику повезло… «И всё благодаря мне, такому щедрому другу», – п одумал Фред. Повезло, потому что он оказался его другом и физиком по образованию, соответственно – мог легче понять и представить для финансирования этот суперпроект. Ему, Фреду, наверняка не удалось бы получить его, ведь нужно было выслать список публикаций по специальности. А их-то как раз и не было. Фред не мог знать, что именно публикации Боцика стали когда-то основным его препятствием, а точнее задержкой, к допуску, по счастливой случайности преодолённому. Трудночитаемый текст манускрипта, оставленного его предшественником на этом месте работы, и нечаянное наследие Иноха ден Фоникена, бесследно исчезнувшего за пару лет до его трудоустройства, вспомнились ему, тогда ещё только начинавшему свою работу и напрягавшемуся где надо и где не надо. Фреду приходилось делать даже некоторые записи, чтобы, перечитывая адаптированное изложение, лучше понять и связать написанное в этом документе. У него уже давно появилась идея собрать воедино всю информацию по этой теме. Когда Энн с дочкой вернулась домой после своих дел, она застала Фреда уснувшим на кресле в прихожей.

– Тсс!.. Не буди его, – полушёпотом сказала Энн дочери. – Сейчас отнесёшь и оставишь свою причуду в коробочке, а потом – мыть руки, хорошо помыть, с мылом!

Возвращаясь домой, Элл попросила маму задержаться у двери дома, юркнула куда-то между газоном и зданием, через минуткувторую вернулась уже заметно более радостной – в руке она что-то держала.

– Что ты там нашла? – с тенью недовольства спросила её мама. – Н у-ка, показывай!

Элл раскрыла кулачок и показала… всё тот же слегка смятый пустующий кокон. Глазки её светились радостью. Видя реакцию дочери, Энн не стала бранить ребёнка, но не могла не отреагировать:

– Что за ребёнок! Другие девочки как девочки – играют с куклами, хорошими игрушками. А ты?! Какие-то жуки и тараканы, и котёнок тебя на прошлой неделе поцарапал!

– Это моя куколка! Под нашим окном, это ты её выбросила? Она моя, она мне нузна! – ответила Элл, когда они уже вошли в лифт.

Быстро юркнув в свою комнатку, Элл положила подмятый кокон в коробочку. Одноусого таракана тоже не было. Форточка была открыта.

– Может, убежал? А может…

Вернувшись в прихожую, она громко спросила:

– А куда девался мой таракан?

Дядя Фред зашевелился, подняв голову.

– Привет, а я вот вас дожидаюсь.

Элл вспомнила, что таракан-то был дядиным, и не стала больше вспоминать о нём – вдруг догадается! И… отправилась в ванную, мыть руки.

Ужин был прекрасным, дорогим и изысканным как никогда. Энн рассказала брату о звонке Гены, о его успехе. Проект по азофиксации было решено проводить с использованием двух ключевых объектов – папоротника и грибов. (До поры до времени никто не должен был знать о третьем, секретном проекте под кодовым названием «Дерево жизни».)

Оба объекта обладали очень эффективными системами спорообразования; наличие одной структуры сформированной органеллы в споре решало глобальный вопрос.

– Ты у меня молодец, братишка, очень помог Гене. В его прежнем институте сплошные сокращения, и люди рады уже только тому, что остались на работе… Даже с такой мизерной зарплатой.

– Ха! Что там Гена!.. Ты помнишь Боцика? Ты с ним знакомилась возле кинотеатра – т акой высокий, крупный мужик. Так он благодаря мне уехал в Штаты и… – тут он вспомнил убедительную просьбу не болтать об этом никому. – В общем, – п осле некоторой паузы продолжил Фред, – у него тоже получилось всё тип-топ.