На улице тусклый дневной свет просачивался сквозь рассеивающийся туман, но вокруг заправки всё равно царил сумрак. Казалось, что солнце передумало полноценно заступать на пост. Дорога, ведущая к станции, скрывалась за сереющей полосой деревьев. Ни души, ни машин, ни звуков. Ивану в подобных безлюдных пейзажах всегда было спокойно, но здесь, наоборот, ощущался явственный дискомфорт. Боковое зрение улавливало движение веток, которое казалось силуэтами чего-то живого.

– Кстати, топливозаправщик приезжает два раза в месяц, – вполголоса пояснил Дмитрий, махнув рукой в сторону отдельно стоя́щей резервуарной площадки. – В журнале есть график, если что. Обычно клиенты наведываются в первой половине дня, стараясь свалить до темноты. Не любит народ здесь останавливаться.

– А почему? – спросил Иван, хотя о причине знать не сильно хотелось.

Дмитрий пожал плечами.

– Говорят, место плохое. Болота рядом, лес таинственный, ну, и куча прочих слухов от местных.

Они миновали огороженный закуток, где пара мусорных баков торчали, словно гигантские консервные банки, и добрались до ангара с генератором. Дмитрий откинул засов, указав на большой дребезжащий механизм, перемигивающийся тусклыми лампами:

– Вот он. Аппарат старый, но весьма надёжный. Запас солярки здесь, остальное в запасном баке. Инструкция к генератору в одной из папок в комнате отдыха. Если что-то случится, можешь…

Он сделал паузу, закусил губу, подбирая слова. Наконец выдавил:

– … можешь позвонить мне. Если буду поблизости, заскочу.

Покрытая ржавчиной аппаратура выглядела так, будто ждала своего часа, чтобы окончательно выйти из строя. Иван, знакомый с подобными агрегатами, щёлкнул пару переключателей, затем проверил показания – пока всё работало. Но было ли это хорошо или лишь вре́менное явление? Он давно свыкся с мыслью, что старая техника всегда ломается в самый неподходящий момент.

– Ну… спасибо за инструктаж, – произнёс он наконец. – Думаю, разберусь.

Дмитрий с облегчением вздохнул, словно скинув часть груза.

– Хорошо. Тогда пойдём в зал, покажу журналы учёта.

Они вернулись в здание. Запах старой бумаги, пропитанной сыростью, окутывал всё пространство, к нему примешивались смесь плесени, пыли и бензиновых паров.

– Тетрадь с записями… вот, – Дмитрий указал на толстую книгу с заляпанной обложкой. – В первой части всё про «заступил на смену, отдал столько-то литров, принял оплату». Если будут левые клиенты, не забудь отмечать.

– Понял, – ответил Иван. – Да ты не переживай, я же не мальчишка.

– Знаю, – бросил Дмитрий с блёклой улыбкой. – Просто… Это место, оно действует на нервы, особенно если долго тут торчать. Главное – не терять голову, – повторил он чуть слышно, словно цитируя собственный девиз.

«Не терять голову» прозвучало для Ивана странным предостережением, будто в окру́ге бродит нечто, способное лишать людей разума.

– Я собираюсь уехать через часок, – сказал Дмитрий, опустив глаза. – Надо в офис вернуться, есть дела. А ты, получается, остаёшься. Если что… – он умолк, понимая, что толку от «если что, звони» может быть мало. Связь постоянно пропадает, плюс если вдруг случится нечто вроде прошлых кошмаров – телефон вряд ли поможет.

– Я справлюсь, – заверил Стрелков. Он действительно верил, что справится – ведь видел вещи и пострашнее, чем покрытая слухами и сплетнями старая заправка. Да и выбора у него, по сути, не было. Ивану было жизненно необходимо уйти с радаров.

Назаров ничего не ответил, лишь печально кивнул и вышел во двор. Сфотографировав потрёпанный паспорт нового работника, управляющий отдал последние наставления и поспешил смыться. Когда звук машины стих за пределами вверенной территории, Иван почувствовал, как природа затаила дыхание. Словно это место только и ждало, когда он останется один, чтобы продемонстрировать своё истинное лицо.